И — звук! Везде, непрерывно — в камере гремит музыка или работает телевизор; 10 минут без звука на прогулке ощущается как неимоверный кайф. Когда читаешь, приходит в голову мысль, что путинская система герметична: заглушающий мозг фон — примета любого публичного пространства в путинской России, начиная с кафе; но она является на самом деле лишь прелюдией к музыке в камере. Воспитательная работа (зэков ведь положено воспитывать) выглядит так, пишет Навальный: «7 человек мрачно смотрят фильм “Иван Васильевич меняет профессию“». Чтобы не терять времени, Навальный ведет в дневнике этот кондуит идиотизма — обычная его игра с самим собой и обстоятельствами. При этом он сохраняет иронический и самоироничный тон до конца записей. Но вскоре в повествование вплывают сроки, один за другим — 2 года и 8 месяцев, потом 9 лет, наконец 19. И в дневниковых записях появляются слова, которые в английском переводе или немецком правильнее всего было бы транскрибировать, например, Pizdetz; начинаются проблемы со спиной, отнимаются ноги, затем голодовка.
Наблюдение за своими убийцами: тюремный дневник Навального как его последнее расследование
November 06, 2024 01:08
Alexander Hotz - Счастье на Болоте. В прекрасном эссе Андрея... | Facebook