Русь (СИ)

Начнут; придет с Востока рать, -

Притихнут враз, в кулак сберутся,

Но вскоре снова разомкнутся

Перстами слабыми князья,

И вновь пойдёт меж них резня.

Брат брата будет люто сечь,

Пресытясь в праздныя гульбе.

Нужна ли Силища тебе?

Подумай, сыне, до утра…»

Сказал и словно в воду канул.

Князь Ярополк на небо глянул:

-«Знать, старика послал мне Бог…»

Вздохнул. И двинул на восток…

Песнь третья

Быстрее ветра всадник мчится,

И конь под ним неутомим,

С пути его спешит волчица,

И травы стелятся пред ним.

От храпа конского слетают

Листы с дерев и стары гнезда.;

Восход зарею зацветает,

И все бледней на небе звезды.

Вот первых лучиков игра

Полнебосвода оживила,

И освещенная гора

Вершину острую явила.

Гора- зеленый малахит,

А вкруг нее шумят дубравы;

Суровый воин к ней спешит,

Готовый в бой вступить кровавый.

Объехав гору, слез с коня,

Склонив главу, он помолился.

«Эй, мать-гора, впусти меня!»-

Над лесом диким окрик взвился.

И вдруг качнулася громада,

По склонам камни покатились,

И валуны, что ряд за рядом

Вокруг подножия лепились,

Дрожат, скрипят, ломая строй,

Великий гул из недр идет,

И видит храбрый наш герой, -

Пред ним в скале открылся вход.

И князь вошел под свод пещеры,

Все осмотрел, как смотрят гости,

А гость в пещере он не первый, -

Мечи повсюду, латы, кости.

И, выбрав меч потяжелее,

Ступая тихо, словно барс,

Идёт впотьмах широкой щелью

Князь Ярополк, и зоркий глаз

Всё видит: мрачные уступы,

Вниз головою мыши спят,

Скелеты светятся, и трупы

Броней булатною блестят.

Вдали как – будто лучик брезжит,

Князь осторожнее идет,

Но сердце полное надежды,

Что бубен под кольчугой бьет.

Мерцает свет, туман клубится

И дымкой стелется у ног;

Князь замер, смотрит и дивится,

Пред ним раскинулся чертог,

Резьбой богатой изукрашен,

И от нее исходит свет.

Не видел князь чертога краше,

Но не к нему вниманье, нет,

Свое направил витязь смелый;

Внизу, где гуще полумрак,

За пеленой тумана белой

Коварный притаился враг.

До боли зренье напрягает

Князь, утирая влажный лоб,

И все яснее различает, -

В тени большой дубовый гроб,

А вкруг него, все трехметровы,

Недвижно воины стоят,

Стоят в молчании суровом,

Ко гробу опустили взгляд.

«Скорбят иль хитрость замышляют?», -

У князя пронеслось в уме;

Но приглядевшись, замечает,

Что воины в глубоком сне.

Глаза слезятся, трет он вежды,

Сняв рукавицу; спят враги, -

На всех восточные одежды,

Обшиты мехом колпаки,

На всех огнем горят доспехи,

Но Ярополк неустрашим:

«Давно не знал такой потехи,

Их сорок сабель, я один!»

И, вскинув меч, идет он смело

Рубить беспечного врага,

Но спотыкнулся; вот так дело!

Лежит могучая рука!

А пнул – на части развалилась.

Не шелохнулись исполины.

Князь обмер, мысль ему явилась:

«Они же слеплены из глины!»

А как раскрашены искусно!

И, обойдя их раза три,

Похлопал недругов он грустно, -

Что крынки, гулкие внутри.

Там – носа нет, дыра зияет,

Тут – вместе с ухом снят колпак;

У многих – пальцев не хватает,

В дырявых чревах пыль да мрак.

Князь размахнулся и с досады

Срубил полтуловища ловко;

Клубками повалились гады

На пол из глиняных обломков.

Чертог наполнился шипеньем,

И в каждом воине возня,

Во чревах движутся сплетенья,

Кусками сыплется броня!

И разрывают исполинов

Клубки блестящих черных тел, -

Неописуема картина!

Опешил князь и весь вспотел;

Герой, в бою не знавший страха,

Стоит растерянный с мечом,

И лоб его, белей чем сахар,

И градом пот с него течет!

Стекают капли по кольчуге;

Поступок глупый свой кляня,

Взмолился князь: «О где вы, други?

Где ты, дружинушка моя?!»

Вкруг лба гиганта кольца вьются,

И глиняный лоснится лик,

Глазенки узкие смеются,

Где рот зиял – дрожит язык!

Плодились змеи долго-долго

Внутри раскрашенных верзил,

И вот ползут на Ярополка,

Рубить их не хватает сил!

Трещат и рушатся колоссы,

И все вокруг ползет, шипит,

Князь рубит, словно травы косит,

И искры сыплются от плит!

Удар, и ржавый меч сломался!

Ногами давит гадов князь,

Вокруг него весь ад собрался,

Черно от змей, хоть в гроб залазь!

И прыгнул князь на крышку гроба,

Как на последний островок;

О чудо! И подумал кто бы,

Упала крышка из-под ног!

Свалился князь, утратив речь,

Чертог лучами осветился,

В гробу лежит блестящий меч,

И Ярополк к нему склонился.

Меч обнажил, теряя страх,

И размахнулся без усилья,

И превратились гады в прах,

Не видно плит под черной пылью!

Великой силой оживясь

И возгласив осанну Богу,

Идет путем обратным князь,

И освещает меч дорогу.

Встал Ярополк над тленным прахом

Людей, нашедших здесь могилу:

«Бежали вы, гонимы страхом,

Да вас гора не отпустила,

Вам не достался чудный меч,

А он свернет любую гору;

И я во гроб готов был лечь,

И помереть уж было впору;

Там лег мой страх. И ждут дела

На этом свете, сердцу милом;

Отцу Небесному хвала,

Я получил всем силам силу!»

Выходит он и, как огонь,

Великий меч в руке несет,

Прядет ушами бурый конь,

Испуганный, копытом бьет.

Горит клинок над головой;

Путь уступают зверь и птица,

Князь Ярополк летит стрелой

Туда, где солнышко садится.

Песнь четвертая

Как ночь светла и хороша!

Князь дремлет, едет не спеша,

Верст позади оставив много.

Пустынный путь, над ним луна,

Пересекла тот путь дорога,

Ведет в Хазарию она.

У перекрестка двух дорог

Шумит седой столетний дуб.

О, что за диво?! Старый Блуд