Русь Inc

Грязного белья Георгий нарыл изрядное количество. Отчего князья посерели лицом и ходили все эти дни хмурые и злые. Но сдержанные. Ибо на себя злились. Ведь их всех попользовали и обвели вокруг пальца. Многие из них верили своим духовникам, считая произошедшую во Владимире и Рязани трагедию недоразумением. Согласитесь, очень обидное открытие.

Конечно, Георгий утрировал. Но аккуратно. Чуть — чуть корректируя тут. Чуть — чуть оттеняя там. Подавая для контраста исторические или библейские байки здесь. Получалось сурово. Неготовые к такой обработки князья просто поплыли под ударами грамотной подачи информации, причем быстро.

А потом, когда разобрались с обвинениями, стали делить наследство и трофеи.

Георгий не жадничал.

Все владетельные князья, прибывшие на Большой Собор, получили в подарок комплект латных доспехов кирасир. Благо, что их было немного, а потому кузнецы справились легко. Это радикально повысило их желание сотрудничать и уступать.

Расстелили карту.

Первым административным решением совета стало утверждение нового Великого княжества — Московского. Ибо статус и могущество Георгия поднялось чрезвычайно.

Вторым — передача ему под руку земель Владимирских и Рязанских. Совокупно. За исключением, пожалуй, Муромского княжества, которое оставалось независимым. Само собой, статус 'великого' с Владимирского княжество снимался, ибо та лесная пустыня, что осталась после монголов даже на княжество то особенно не тянуло, не то, что на великое. Тем более, никому не понравилась идея, передачи в руки Георгия сразу двух титулов 'великого князя'.

Третьим — оформили ряд торговых операций, в результате которых к Великому княжеству Московскому отошли Можайск, Волок Ламский и некоторые земли на востоке Черниговского княжества.

А дальше — по мелочи, хотя торгу получилось изрядно. Ведь по общему согласию — вклад Георгия в победу оказался чуть ли не абсолютный. Князья практически не претендовали на трофеи. Однако и снаряжение как катафрактов, так и более чем четырех тысяч дружинников Гоше девать было особенно и некуда. Ему‑то без надобности. Беда усугублялась еще и в том, что у князей платить за все эти необычайно ценные вещи, было не чем.

Пришлось предлагать новую форму оплаты — международные договора. Письменно. В частности — торговый, дорожный и оборонительный трактаты. Ничего особенного, но они вводил массу очень интересных правил, радикально облегчающих и торговлю, и путешествия, и миграцию на Руси.

Конечно, это всего лишь бумажка, делегирующая намерения, не более того. Но отдавать просто так ненужные доспехи нельзя. Да и сидеть на них как собака на сене не хотелось. Кроме того, введение практики международных договоров — хорошая штука. Особенно сейчас, когда их постараются не нарушать, опасаясь законного гнева гаранта в лице нового Великого князя.

Глава 10

1 ноября 1240 года. Москва

Великий князь Московский Георгий Максимович Комнин, бывший 'в девичестве' Князевым, сидел на возвышении и смотрел на людей. Собралось их изрядно.

А рядом, глашатай зачитывал текст, в шутку называемый соратниками 'Гошиной Правды'. На самом деле там был обычная кодифицированная Конституция. Глашатай читал не спеша, тщательно проговаривая слова. Люди стояли и слушали, пытаясь осознать, но верно до конца не могли. Но оно и не удивительно. Конституция, тем более кодифицированная, являлась в XIII веке чем‑то настолько невероятным, что и сказать трудно. Особенно на Руси, которая в те годы пользовалась весьма архаичными правовыми традициями даже по меркам тех лет. И на то было много причин.

Он бы, может быть еще и потерпел. Но решительное расширение территории требовало перехода управления на новый административный уровень. И выбор у него был невелик — либо создавать на просторах своего Великого княжества полноценный, зрелый феодализм, либо пытаться прыгать через голову и вводить правовое общество. Ну, в хорошем смысле этого слова.

Поэтому Георгий начал с Конституции. Она ведь фундамент любого внятного правового поля. Даже если и складывается из разрозненных норм по схеме англо — саксонского прецедентного права. Но прецедентное право лично ему не нравилось — слишком много хаоса и казуистики она создает. А законы должны быть максимально просты и понятны людям, минимально оставляя пространства для хитроумной трактовки. По его мнению. Ведь они должны регулировать, а не путать.

Свободу, равенство и братство его Конституция, конечно, не провозглашала. Но по меркам XIII века была натуральным прорывом. Например, она прямо запрещала любую форму рабства и личной зависимости. И на то были свои резоны. Князю были нужны люди. Поэтому он создавал место, где любой раб становился свободным. По праву. Конечно, за пределами Московского княжества с бывшим рабом могли и разобраться по свойски, но это только помогало таким людям связывать свое будущее с государством — спасителем.

И таких закладок Георгий сделал очень много.