Руны Вещего Олега

Вступив в священное пространство, Ольг вдруг почувствовал, как его охватило необычное волнение. Он был здесь, и одновременно там, на острове Руян. Казалось, что где-то совсем рядом князь Рарог, его боевой содруг, который сейчас войдёт в храм и будет вопрошать изваяние божества о будущем. Тогда Рарог был внутри, а Ольг с воинами стоял снаружи. А нынче он, князь Ольг, входит в чертоги храма, а во дворе его личная сотня крепких, верных и обученных воинов, на которых он всегда может положиться в трудный и опасный миг, как полагался тогда на него и своих братьев князь Рарог. Рарога нет в живых в этом мире, но здесь, в священном храме Свентовида, Ольг снова ощущает его присутствие и незримую помощь. Да отчего только незримую? Рядом руянский посланец, ого-го, ещё какой явный! Сердце в груди стучит гулко и ощутимо. Ольг и Руяр с поклоном опускают принесённые дары в большую золочёную чашу у ног божества и почтительно отступают на три шага. В это время загрохотали затворы, и открылось очередное окно, впустив солнечный луч, упавший на изваяние присноюного Свентовида и стоящего пред ним главного жреца.

В полном воинском облачении замерли снаружи взволнованные обрядом воины, и солнечные лучи щедро играли на их начищенной броне и пряжках.

– Боже Свентовид, дарующий жизнь всему сущему, освяти тела и души воинов Прави, – рёк торжественно Боговед, обращаясь к кумиру. Лика божества в глубине храма воинам не было видно, а только сияющее вокруг его головы коло из солнечных лучей. Оттого воинам казалось, что слышат они речь не жреца, а самого Свентовида. – Сей священный огонь будет давать вам силы в схватках, когда уже не станет сил человеческих, сохранит сознание ваше в израненном теле. Сей свет божеский, свет Прави, отныне единым будет ведущим вас по жизни, и нет ничего превыше сего служения, – ни злато, ни корысть, ни страх самой смерти не смогут одолеть света священного, в вас отныне пребывающего!

Как-то незаметно, словно переместившись, из врат опять явились трое, – Боговед и Ольг с Руяром.

– Слава Свентовиду, в нас сущему! – провозгласил сотник, вздымая меч, и сотня ответила дружным грозным, троекратным «Слава! Слава! Слава!», потрясая боевыми клинками. И эхо сей славы, и блеск боевого оружия, и сияние начищенных доспехов вознеслись к Свентовиду, радуя его силой и удалью сынов земли русской.

– А теперь пусть живая вода, лучами света и силой земли рождённая, привнесёт чистоту в тела и души ваши и даст крепость невиданную! – снова возгласил Боговед.

Два служителя храма принесли и поставили меж рядами воинов двуручный медный посеребрённый внутри сосуд с водой из священного источника, что бил из-под земли на южном склоне храмового холма. Служители зачерпывали воду серебряными ковшами, на которых были отчеканены символы божества, и подносили по очереди каждому из воинов. Выпив, каждый рёк негромко: «Слава Свентовиду! – и передавал ковш следующему.

Возвращались воины молчаливые, исполненные силы и уверенности, которая впиталась в их тела с учёбой, а сегодня была укреплена и возвышена на уровень духа, связав душу каждого с извечным солнечным божеством, вместилищем самого чистого Огня и самых справедливых Поконов, на которых зиждется весь мир. Отныне и они, как свентовидовы воины, должны служить Защите и Справедливости.

С холма открывался чудный вид: неподалёку серебрилась река Мста, изобильная рыбой, по весне кипящая лососем, когда он идёт на нерест вверх по реке из Ильмень-озера, в которое она впадает. Простирались заливные луга и урочища, а вдали можно было разглядеть Нов-град, уже скрывающийся в предзакатной дымке. Доброе место для Холмограда выбрали некогда волхвы. Князь Гостомысл приходил сюда спрашивать совета богов, а до него, наверное, князь Славен хаживал. И князь Рарог с братьями всей Северной Словении перед Свентовидом присягали. Теперь князь Ольг с воинами роту на верность Руси даёт.

Боговед благословил их, и жрецы затворили врата.

Спускаясь со склона, каждый положил в попадающийся по пути жертвенник какую-либо заранее припасённую малую требу.

Закат Солнца сотня встретила уже в сёдлах. В это время над долиной протяжно и заунывно пропели рога, и послышались глухие удары бубна, – прощальный луч сошёл с лика божества, на заходе затворилось последнее окно, и храм замер в ожидании ночи, когда Свентовид, как владыка звёзд, отправится почивать в небесные чертоги, чтобы утром вновь вернуться на землю и согреть её своим теплом и светом. Трубы и рога в храме Свентовида зычно и радостно пропоют ему приветствие, жрецы отворят на восходе первое окно, и день вступит в свои права.

* * *