Руны Вещего Олега

– Вот письмо нашего всемилостивейшего патриарха Фотия для тебя, святой отче, и архонта россов, – молвил Евстафий, после того как они приложились к руке митрополита. – А на словах Священнейший просил передать, что мы с Дорасеосом поступаем в полное твоё распоряжение и готовы служить укреплению Христовой веры на сей земле, не допуская ничьего посягательства на засеянную патриархом Фотием благодатную ниву!

Прочитав, Михаил внимательно посмотрел на посланцев патриарха, помедлил некоторое время, о чём-то раздумывая.

– Завтра рано утром мой слуга разбудит вас и покажет, где живёт папский легат. Остальное – ваше дело, но помните, даже тень не должна пасть на нашу церковь. Если с легатом что-то случится, мы не должны к этому иметь никакого отношения, никакого, понятно?!

– Да, Владыка, мы простые торговцы и никогда не были знакомы ни с тобой, ни с твоими епископами, а в эту церковь приходят все купцы-христиане, – со смиренным поклоном ответил Евстафий. – Если нам понадобится помощь, к кому мы можем обратиться?

– Всё через отца Серафимия, – коротко ответствовал Михаил.

* * *

– Вот, – отец Михаил положил перед князем Аскольдом письмо патриарха, – здесь святейший глава церкви нашей предостерегает тебя не поддаваться на соблазны и льстивые речи посланников Римской церкви.

– А разве Римская церковь не в того же Христа верит, что и Константинопольская? – С простодушным изумлением взглянул на митрополита архонт россов. – Михаил снова подивился, как складно умеет прикидываться простачком его хитрый собеседник.

– И вера одна, и церковь, – наставительно произнёс Михаил, – только понимание её у нас и у римлян несколько разное. Об этом и повествует Всепросвещеннейший наш патриарх, и желает, чтоб ты, великий князь, эти различия непременно знал. – Он взял в руки свиток с крестом и стал читать, сразу переводя с греческого на язык россов.

– «Вера римская не добрая есть, – писал Фотий, – поскольку она зло исповедует о Духе святом, якобы он не только от Отца, но и Сына происходит – ”filioque”, тем самым разделяя святую Троицу. Постятся они только в субботу, хлеб пресный, а не кислый освящают. Верят в безгрешность Папы, чего Христос, Апостолы и Святые отцы никогда не учиняли, ведь невозможно папу или кого другого безгрешным именовать; у них многие папы были ариане, несториане и другие еретики, за что Соборами анафеме преданы. У них и жена Иоанна была папой, и идя с крестным ходом в крещение, родила прямо на улице и умерла; из-за того они праздник Богоявления и крестное хождение отставили, назвав его днём Трех королей. Потому не приобщайтесь зловерному учению их, и, взирая на их весьма коварные льщения и обманы, от бесед и переписки с ними уклониться должно» – с выражением закончил Михаил.

– Отче, а кто такие «ариане», «несториане» и эти, как их, «прочие еретики»? – снова с искренним любопытством спросил Аскольд.

– Это все те, кто неверно понимают замысел божий, искажая Святое Писание и нанося глубокий вред всему делу Христовой веры.

– Но неужели и Папа заблуждается, ведь его посланец отец Энгельштайн рёк, что множество церквей христианских во всей Европе почитают его как живого наместника самого Господа на земле и признают главенство Римской церкви?!

– Однако тот случай, о котором пишет Его Святейшество патриарх Фотий, когда папой стала женщина, да ещё и погрязшая во грехе, что показало рождение ею младенца во время крестного хода и последующая смерть, разве это не знак Всевышнего, что Римская церковь идёт не совсем по указанному Господом пути? – ответил митрополит, уже начиная сомневаться, действительно ли Аскольд столь наивен, или это притворство, за которым скрывается его невероятная хитрость, о которой предупреждал патриарх ещё в Константинополе.

– Разве я спорю со Святейшим патриархом? Конечно, нет, я просто хочу лучше понять, в чём ошибка Римской церкви, ведь я только в начале пути познания Бога истинного! – горячо воскликнул Аскольд. – И что такое «филиокве»?

Их беседа затянулась надолго, но и по её завершении отец Михаил не был совершенно уверен, что окончательно развеял все сомнения в душе князя Аскольда. А разницу «филиокве», то есть исхождения Святого Духа и от Сына Божия, а не только от Отца, новокрещённый Николай и вовсе постичь не мог.

– Если Отец – Бог, значит и сын Бог, если от Отца исходит Святой Дух, значит и от Сына тоже? – недоумевал Аскольд.

– Всё дело в том, что нельзя делить Святую Троицу: Отец-Сын-Дух Божий, как об этом говорит Владыка Фотий. И Святой Дух неделим. А римляне, не понимая этого, дописали в Святом Писании «филиокве», то есть, «и от Сына Божия». А разве можно посягать на священную заповедь самого Иисуса Христа? Это грубейшее нарушение канона!