Руны на броне

Усадили в кресла, дали кофе и показали бумаги на господина Тимохина. Я просмотрел документы и тихо пророс в казённое кресло. Эта ныне дохлая сволочь за день да дуэли продала мне, то есть Православному фонду все свои земли несельскохозяйственного назначения. Эта дохлая нынче сволочь продала бы и сельскохозяйственного, да не берём пока.

Заплатил я за земли английские деньги, и их заберут законные наследники, пусть лишённые боярства и дружины. А если бы дохлой сволочью стал я, этот длинный и пафосный перец поимел бы с меня, и бабки, и земли свои обратно.

Ага, дружбу он хотел князю подтвердить. Проигрался, наверно, в хлам или просто довыпендривался до банкротства. Как всё-таки неприятно разочаровываться в человеческом благородстве!

С каменным лицом я первым делом принял новую дружину на баланс. Вообще это фигня пехотная, только бойцам от меня всё равно положено выходное пособие, даже если я откажусь от части в пользу Совета Обороны. А так они, кроме пособия, ещё и лиха хлебнут напоследок в новой дружине.

Вдруг да кто-нибудь там окажется дельным. У них на складах какое-то имущество, у самих винтовки и другое оружие. Плюс землю дружина занимала, и договор с городком, где она стоит, автоматом переходит ко мне. Бирюков и Мирзоев разберутся.

Вторым же делом я с Катей отобрал самые вкусные сельские земли. Служащий гордумы быстренько оформил бумаги, я их подписал, и клерк при нас на счётах подбил налог и за оформление. Я снова подписал платёжный документ, и нас в гордуме заверили, что очень были рады и попросили почаще заходить.

Ну, точно прочитали статейку князя. Вся Гардарика познакомилась. В связи с этим Катя сказала, что я должен со всеми сходить в храм — она же со мной ездила в думу. Спорить с ней я так и не научился, просто кивнул.

Хорошо ещё, что обедню мы пропустили, а для вечерней службы было рано. Поставили свечки и просто помолились. И я только прочитал «Отче наш» перед иконой. Не люблю тотемный транс в людном месте, и я ж теперь христианин официально. Пусть и не очень хороший, ну, какой есть.

В продолжение искупления моих тяжких грехов Катя потащила всю компанию в библиотеку. Милые тётки-библиотекари вручили толстую подшивку немецкой газеты, ручку с тетрадью, а Катерина велела просмотреть статьи Кристофера Фирцайтера. Я подавил вздох и приступил.

Просидели до семи, и это стоило мне нервов. Я и не думал, что такие скоты и русофобы, как этот Фирцайтер, существуют на свете. И откуда Катя знает его имя? Хотя для неё неудивительно.

В общем, преодолел я первое желание спалить библиотеку, потом второе смотаться в Германию и забить Кристофера ботинками насмерть, и на третьем опусе герра пытался понять его логику.

Уже на пятом стал догадываться, что логики там отродясь не лежало, для Криса русские просто отвратительнейшие из животных, но всё равно продолжил. Ну, не верилось как-то, что европеец может быть настолько тупым!

Катерине даже пришлось отбирать у меня эту муть и говорить, что время уже. В тетрадке я нарисовал только виселицу и Кристофера, каким себе представлял — омерзительно уродливым, лысым и в очках.

Катя посмотрела рисунок и сказала, что для начала нормально, через неделю продолжим. Мы вышли из библиотеки, уселись в «Волги» и поехали. Домой прибыли незадолго до ужина.

После вкусной еды настроение моё немного улучшилось, и я не пожелал портить его обсуждением прочитанного. Так и сказал всем, что хочу это просто забыть, и повёл Катерину к себе в кабинет. Задали на выходной всё-таки прилично — полтора часа она вникала, а я решал и аккуратно записывал.

Зато в спальне случилось то, что я ждал всю неделю! Я вошёл в тотемный транс! Э…

То есть в тотем я входил на неделе, только без Кати. А тут решил попробовать это с тотемом. И знаете, я стал понимать, что имели в виду близнецы. Катя так стонала! Ну и мне оно открылось с неожиданного ракурса. Я бы сказал, во всей полноте…

Бедные люди! Бедный я! Мне ж раньше и десятой доли не доставалось! Даже с порабощением самой нежной, самой любимой девочки…

Глава 3

В новый понедельник Авдей с Мухаммедом попросили меня вести себя хорошо и пожелали отличных оценок. Я сказал:

— Спасибо, — вылез из машины и направился к КПП.

Поздоровался с другими ребятами в короткой очереди, потом показал военным удостоверение личности и предписание на отпуск, после чего они меня отметили и допустили на охраняемую территорию.

Бодрым кадетским шагом я направился в учебный корпус. Повесил в раздевалке шинель с шапкой и прошёл на политинформацию. Прозвенел звонок. Рослый инструктор в военной форме и с военной причёской прошёл на место и первым делом с нами поздоровался. Вторым же устроил перекличку, все пришли вовремя.

— Большов, — сказал военный. — Тебя для беседы вызывает ректор. Сумку забирай, это надолго.

— Так точно, — ответил я, откозыряв, прихватил баул и строевым шагом покинул аудиторию.

В коридоре, конечно, сменил аллюр, но, тем не менее, быстро добежал до ректората. У дверей привёл дыхание в норму, постучался и вошёл.