Руны и зеркала

Липучка бросил чипер в карман плаща, схватил мусорную корзинку и опустил в нее голову, борясь с тошнотой. Звон в ушах стоял такой, будто в пустом черепе висела огромная хрустальная люстра – раскачивалась, билась о стенки и роняла подвески. Лицо профессора сияло обморочным черным цветом в кайме сияющего бункерного сумрака.

– Что с вами, Боб? – испугался Камински.

– Переб… Перебрал вчера, простите, – выдавил из себя Липучка.

– Вы больны? – испугался профессор.

– Нет-нет! Это всё выпивка. Фу-ух, мне уже лучше!

Липучка глотнул остывшего кофе из колбы и, наконец, взял себя в руки. Профессор жив, будто и не падал с пятидесяти футов на бетон! Вот так фокус!

– У меня вопрос возник, профессор.

– Спрашивайте.

– А ведь с вашим чипером можно поднять больших денег на рулетке, да?

Профессор ухватил себя за мочку уха, посмотрел на Липучку и расхохотался, как филин:

– Это дудки, Боб, это дудки! Лунка, в которую падает шарик, будет всё время разная. Очень уж дискретный процесс, дайте-ка я вам формулу напишу… Впрочем, вы же не сильны в математике, да?

– Умножаю в столбик, профессор, но не более того, – скривился Липучка. – То есть – денег с чипером не заработаешь?

– Я бы рискнул сыграть на скачках. Выигрыш конкретной лошади более вязок в мультиверсуме. Однако прыжки туда-сюда на такие длинные дистанции могут быть опасны. Надо это обдумать. Хотя, я же не собираюсь прыгать между мирами ради каких-то… – задумчиво ответил Камински и вдруг пристально посмотрел на Липучку. – Дайте-ка мне мой чипер, Боб!

Липучка вытащил чипер из кармана и посмотрел на дисплей. Теперь он показывал сразу две стрелки и целую кучу цифр.

– А что означает стрелочка «вперед»? – спросил Липучка, не выпуская чипер из рук.

– Она означает, что вы уже отменяли какой-то выбор и сейчас находитесь на плато, с которого можно прыгнуть вперед, – ответил профессор, нетерпеливо протягивая руку.

– Чипнуть, а не прыгнуть, – сказал Липучка и нажал рычажок вперед.

Чип!

Кровать в комнате сто один.

Чип!

Шахта лифта и труп профессора на полу.

Чип!

пл. 6

Последний прыжок его подкосил.

– Если бы я видел, что ты налакался, нипочем бы не взял! – заорал таксист.

– Прости, шеф… Я ни капли… Я болен, – прошептал в ответ Липучка.

Машина резко затормозила, водитель открыл заднюю дверь и выволок Липучку на тротуар.

– Шайтан! Пес! Задница! Всё сидение мне заблевал!

– Погоди! Я тебе денег дам, не уезжай! – крикнул Липучка, силясь разглядеть таксиста между разбухающими перед глазами огненными дырами. Он достал из бумажника двадцатку и протянул ему. Водитель вырвал купюру из рук, крикнул: «О, спасибо тебе, мистер Вонючий Фонтан!» Потом грохнула дверь, машина газанула и умчалась, обдав Липучку смрадным выхлопом. Липучка поднялся на дрожащие ноги, добрел до какого-то столба и оперся об него. Мир постепенно наполнялся красками, в основном серыми, и звуками, в основном неприятными. Липучка сообразил, где находится, и, пошатываясь, двинулся в сторону подземки. На часах было десять вечера – самое время навестить букмекерскую контору Кусачего Боло.

Вентилятор, вращающийся под потолком, не мог разогнать висящий слоями табачный дым. Кусачий Боло маячил в зарешеченном оконце. Увидев Липучку, Боло ухмыльнулся и поманил его пальцем:

– Плохо выглядишь, старина. Подсел на колумбийский снег?

– Последние часов десять я даже не пил ничего крепче кофе, – ответил Липучка.

– Это дело поправимое, – сказал Боло.

Он грохнул на конторку пару стаканов и налил в каждый на два пальца бурбона. Липучка жадно, одним комком влил в себя алкоголь. Звон в ушах тут же затих, в глазах развиднелось.

– За счет заведения. С чем пришел?

– Хочу поставить. Что есть интересного?

– Линдон Джонсон против Барри Голдуотера.

– Черт, до выборов еще два месяца, и Барри там не светит. Есть что-нибудь поближе?

Боло позвонил в колокольчик и в конторе появился его сын – Марк.

– Посиди за меня, сынок, а нам надо посекретничать с Бобом.

– Хорошо, пап. Привет Боб, как сам?

пл. 7

Они прошли в заднюю комнату, где Кусачий Боло принимал нелегальные ставки. Накурено в ней было еще гуще, чем в легальном зале. По углам смердели четыре плевательницы с ежиками окурков, на стене висела грифельная доска, исчерканная мелом. «Ракета Зомби против Нейтронного Брюса» – прочел Липучка. Боло вытащил лоснящуюся амбарную тетрадь с пучком закладок, достал чернильницу, натянул нарукавники и вопросительно поднял глаза. Липучка вытащил из внутреннего кармана пакет денег, украденный из сейфа профессора:

– Ставлю всё.

– На кого?

– На Брюса, разумеется. Какие ставки?

– Семь к одному.

Боло высыпал деньги на стол, и у Липучки потемнело в глазах – в самом верху пачки лежала непонятная бледно-голубая банкнота. И вся пачка была голубого цвета, хотя он прекрасно помнил, что в сейфе лежали американские доллары – двадцатки. Липучка схватил первую купюру, чтобы рассмотреть ее поближе: Эндрю Джексон гордо смотрел куда-то вверх, а рядом с ним красовалась надпись:

заплатят предъявителю по первому требованию ТРИДЦАТЬ ДОЛЛАРОВ