Рунный посох

Орланд Фанк внимательно следил за этими полосами. Лицо оркнейца стало печальным, когда луч света, который раньше был мальчиком, растворился в Рунном Посохе. Мальчик исчез, а Рунный Посох засиял еще ярче.

— Так кто же он, этот Джемия Коналис?! — воскликнул Хокмун.

— Ясно кто — дух Рунного Посоха, — ответил Орланд Фанк. — Он редко принимает облик человека. Вам оказана особая честь.

— Тебе пора приготовиться к смерти, граф Суссекский! — прогремел из-под опущенного забрала голос Рыцаря.

— Вы опять ошибаетесь! — как безумный расхохотался Шенегар. — Вас четверо, а нас — тысяча. Вы умрете еще до того, как я завладею Рунным Посохом!

Тогда Рыцарь обратился к Хокмуну:

— Герцог Кельнский, не хотите ли вызвать нам подмогу?

— С удовольствием, — отозвался Хокмун и поднял над головой розовый меч. — Я вызываю Легион Зари!

И зал сразу же озарился розовым сиянием. Появилась сотня свирепых воинов. На них были набедренные повязки из цветной ткани, а в руках они держали громадные дубины с шипами и копья, украшенные пучками волос. Их темные тела и лица были вымазаны яркой краской. От ударов их защищали пластины, привязанные к рукам и ногам сыромятными ремнями. Они окинули зал печальными взорами и запели тягучую погребальную песню.

Это были воины Зари.

И солдаты Ордена Сокола, повидавшие на своем веку всякое, узрев этих дикарей, в ужасе закричали. Шенегар Тротт невольно отшатнулся.

— Я предлагаю вам сложить оружие и сдаться, — решительно заявил Хокмун.

— Никогда! — замотал головой Тротт. — Нас все равно больше, чем вас!

— Тогда приступим, — сказал Хокмун и начал спускаться по лестнице навстречу врагам.

Шенегар выхватил огромный меч и приготовился к схватке. Хокмун взмахнул Мечом Зари, но граф увернулся и сделал выпад, едва не распоров Хокмуну живот. Что и говорить, Хокмун в своем легком шелковом наряде был более уязвим, чем Тротт, закованный в латы…

Погребальная песнь Воинов Зари сменилась грозным воем. Они бросились вслед за Хокмуном и принялись орудовать дубинами и копьями. Соколы стойко встретили их.

Но вскоре гранбретанцы обнаружили, что на месте каждого убитого Воина Зари появляется новый, и это привело Соколов в замешательство.

Тем временем д'Аверк, Орланд Фанк и Рыцарь спускались по лестнице, без устали работая клинками….

Следующим выпадом Шенегар разорвал Хокмуну рукав рубашки, а удар герцога Кельнского пришелся по маске противника, которая прогнулась, став еще более уродливой.

В тот самый момент, когда Хокмун отскочил, чтобы нанести решающий удар, кто-то стукнул его по затылку древком топора. Хокмун повернулся и, падая, увидел солдата-Сокола. Уже теряя сознание, он успел заметить, как исчезают Воины Зари. Похоже, они не могли драться, если Хокмун был в беспамятстве. Усилием воли он попытался сосредоточиться, остановить ускользающую действительность, но было поздно.

Падая с лестницы лицом вниз, он услышал зловещий смех Шенегара.

11. СМЕРТЬ БРАТА

Через некоторое время Хокмун стал приходить в себя. До него донеслись звуки внешнего мира, он смутно услышал отдаленный шум битвы.

Хокмун тряхнул головой и попытался встать, но сообразил, что его придавило по меньшей мере четырьмя трупами. Что ж, его друзья хорошо постояли за себя.

С трудом выбравшись из-под груды тел, Хокмун увидел, как Шенегар тянется к Рунному Посоху. Там же находился Рыцарь в Черном и Золотом. Его ранили, когда он пытался помешать гранбретанцу добраться до Рунного Посоха.

Шенегар Тротт поднял огромную булаву и обрушил ее на шлем Рыцаря. Шлем сплющился, и Рыцарь пошатнулся.

Хокмун набрал воздуха в легкие и хриплым голосом закричал:

— Легион Зари! Вернись ко мне!

И вновь появились воины, окруженные розовым сиянием. Они бросились в атаку, рассекая ряды застывших от удивления Соколов.

Шатаясь, Хокмун начал подниматься по лестнице, но на него повалилось тело в черно-золотых доспехах. Герцог подхватил падающего Рыцаря, будучи уверен, что под доспехами уже не бьется сердце.

Хокмун горько пожалел о человеке, к которому раньше не испытывал особой симпатии. Он попытался открыть забрало, чтобы увидеть лицо загадочного Рыцаря, направившего их сюда. Но забрало не поддавалось — его нельзя было сдвинуть ни на дюйм: так деформировался шлем от удара Шенегара Тротта.

— Рыцарь…

— Рыцарь убит! — Тротт сорвал с себя маску и с победоносным видом протянул руку к Рунному Посоху. — И твоя смерть близка, Хокмун!

Хокмун выпустил из рук мертвое тело и с воплем ярости взлетел по лестнице к своему врагу. Шенегар Тротт обернулся, отступая от Рунного Посоха, и вновь поднял свою булаву.

Хокмун увернулся от удара и, подскочив к Тротту вплотную, сцепился с ним на верхней ступеньке.

Повсюду в зале шла кровавая резня.

Краем глаза Хокмун разглядел д'Аверка, который отчаянно бился с пятью Соколами. Рубашка д'Аверка превратилась в кровавые лохмотья, левая рука бессильно висела. Орланд Фанк вращал над головой своим громадным топором, оглашая зал страшным боевым кличем.

— Ты умрешь, Хокмун! — прорычал Тротт, и Хокмун был поражен силой его ударов. — Ты должен умереть, чтобы Рунный Посох стал моим!