Рунный маг Системы

— За ними! — раздалась команда капитана гоплитов, когда я развеял очередную стену огня.

— Серьёзно⁈ — послышался ещё один новый голос. — Да этот парень настоящий псих!

— Тем более нам нельзя его упускать! Вперёд! У него не может быть много маны!

Я проверил свой запас энергии. Да, он действительно уже приблизился к нулю, однако сейчас довольно быстро пополнялся сам по себе. И всё же маны было недостаточно… поэтому я нащупал в карманах последние кристаллы и осушил их целиком. На весь оставшийся бой у меня было почти две трети от полного запаса энергии.

Желаете улучшить навык ' Малый магический дар' до 3-го уровня (40 ОС)?

Да/Нет

Похоже, что я ещё нескоро подниму свой собственный уровень. Да. Возведя малый магический дар на новую ступень, я повысил и мудрость, а с ней запас маны возрос ещё на сто единиц. Сейчас они точно не будут лишними.

Вскоре гоплиты вновь бросились в атаку. В этот раз на лестнице показалось сразу двое противников: один с копьём, а второй с полноценным гладиусом. Оба тщательно смотрели себе под ноги, то ли выискивая на полу влагу, то ли ожидая применения ещё одной стены огня. Что ж, не стану обманывать их ожидания.

Я заставил очередную стену огня вспыхнуть у них под ногами, а затем, когда оба гоплита прикрыли руками свои лица и выбежали из всполохов пламени, я ударил по ним искрами. Копьеносец упал на колени и, пытаясь перебороть спазмы мышц, потянулся к своей бездонной сумке. Мечник же сгруппировался, а затем выпрямился в полный рост и пошёл вперёд так, будто электричество не наносило ему никакого вреда. Я развеял стену огня и перебросил оба снопа искр на неожиданно крепкого противника, но даже после этого не смог поставить гоплита на колени.

Что это было? Какой-то навык адаптации к урону? Активируемая сопротивляемость к энергии? Или нечто другое?

Как бы там ни было, это стало неважно, когда на помощь мне пришёл Вадик. Применив изученный им рывок, мой брат молниеносно выскочил из-за моей спины и обрушил металлическую дубинку на плечо противника за миг до того, как я успел оборвать поток искр. От мощного удара враг завалился на ступени, а Вадик вознёс своё оружие над его головой, но не решился нанести решающий удар.

— Мы не убийцы, — сказал он гоплиту дрожащим голосом. — Отступайте!

Раненый противник выронил гладиус и поднял обе руки вверх. В этот же момент другой гоплит выхватил из бездонной сумки пилум и метнул его в моего брата. Каким-то чудом Вадик успел среагировать и в последний момент отбил снаряд удачным взмахом импровизированной дубинки. Я тут же вновь ударил по копьеносцу искрами и повалил его на лопатки.

Не поверив в собственное везение, мой брат взглянул на врага перед собой и увидел, как тот украдкой тянется к некой карте в своём кармане. Скривившись от прилива гнева, перемешанного со страхом, Вадик замахнулся своим оружием и обрушил его на голову гоплита. Не знаю, пережил ли тот удар, но сознание потерял тотчас, а затем упал набок и кубарем покатился по ступеням вниз.

Стоило мне подумать, что победа в этом бою уже у нас в руках, как на лестнице показалось ещё двое противников. Один из них замахнулся пилумом в мою сторону, и я, наотмашь активировав стену огня, упал навзничь. Пилум промчался в десятке сантиметров над моим лбом, а затем отскочил от ступени позади. Пламя же вспыхнуло вновь и отрезало нас от противников.

— Да сколько же у этого ублюдка маны⁈ — озлобленно проревел один из гоплитов.

Вадик замер, уставившись в то место, куда укатился поверженный им противник. Руки моего брата заметно дрожали, но при этом держали дубинку со всей их немалой силой так, что на кистях проступили вены. Вадик вцепился в своё оружие словно в канат, на котором он удерживался от падения в пропасть.

— Вадик, — я одёрнул брата за плечо. — Вадик!

— Что? — потерянным голосом произнёс он.

— Соберись! Нужно идти дальше!

— Да… Да, сейчас.

Вадик встряхнул головой, а затем перехватил дубинку в одну руку, а второй подобрал гладиус лежащий на ступени под ним. После этого мы поспешили наверх.

Как бы быстро не восстанавливалась здесь мана, её расход на поддержание стены огня был значительно больше. Синяя полоска давно иссякла, и я наблюдал за тем, как стремительно заканчивается серая, отвечающая за запас божественной энергии.

Сил у меня практически не осталось, а Вадик же всё ещё находился в глубоком потрясении. Это был первый раз, когда, находясь в здравом уме, он нанёс столь серьёзную рану живому человеку. Похоже, что для моего добродушного и весьма наивного брата это оказалось слишком.