Руна смерти

— А вы знаете, что иногда апологеты этой теории и лидеры вашего национал-социализма готовы всё-таки закрыть глаза на еврейское происхождение человека? — решил не сдаваться Антон. — Когда им это выгодно, они даже готовы вознести его на вершины иерархической лестницы. Они здороваются с ним за руку, выслушивают его мнение на военных советах, награждают рыцарскими крестами. Они поручают ему ответственнейшие задания, и он справляется с ними во благо фатерлянда. Знаете вы об этом?

— Мне такие факты неизвестны! — взвился Юлинг. — Если вы начитались об этом в книгах, то выдумать можно всё!

— А всё-таки приведите-ка пример. — Ротманн спокойно пустил огромное кольцо дыма в потолок.

— Ну, например, Эрхард Мильх, один из четырех генералов-фельдмаршалов авиации. Сейчас он, конечно, уже не в фаворе, но еще недавно на нем держалась вся техническая и материальная база ваших ВВС.

— Что? Мильх? — удивился Юлинг.

— Его папа был стопроцентным евреем. — При этих словах Антона Ротманн рассмеялся. — Эрхарда не приняли даже в кайзеровский флот по причине происхождения. Но он сумел стать очень полезным человеком. Я уж не помню точно, но в конце двадцатых он занимал пост, кажется, исполнительного директора «Люфтганзы». Почуяв, куда ветер дует, он сдружился с Герингом, отстегивал на нужды НСДАП денежки, подарил Гитлеру самолет, на котором тот облетал во время предвыборных кампаний всю страну. В результате сочинили сказку о внебрачной связи его матери-немки с чистокровным арийцем — каким-то бароном. Сделали таким образом прививку нового стручка на его генеалогическом древе. И он намного успешнее, между прочим, справлялся со своими обязанностями. Не в пример вашему легендарному Удету, который, окончательно спившись и завалив всё ваше самолетостроение, застрелился от осознания собственной бесполезности.

Глядя на растерянное выражение лица Юлинга, Ротманн расхохотался.

— Не верю! — взревел Юлинг. — Сочинить можно что угодно!

— Это написано во всех книгах…

— К черту книги! Это написали сами евреи!

«Отбери у них их расовую теорию, и ничего не останется. — думал Антон. — Весь их хваленый национал-социализм, который был преподнесен немцам как великая идея, будет выхолощен. Останутся лозунги типа „Германия превыше всего“, „Всё во имя Германии“. Но на одних лозунгах, пусть и сплачивающих нацию, учения, а тем более движения не построишь. Нужен враг. Нужно как можно больше врагов и крови. Тогда будет борьба».

— Ну хорошо, оставим евреев, — примирительно сказал Антон, — посмотрим на ваши войска СС. До войны в них отбирали по таким строжайшим критериям, что не только сомнение в расовой чистоте — дырочка в зубе часто являлась основанием для отказа. С этим-то вы согласны?

— Я догадываюсь, к чему вы клоните, Дворжак. И даже могу вас понять. Вы проводите здесь в одиночестве месяцы, и вам лезут в голову дурацкие мысли, — проворчал Юлинг.

— Почему же дурацкие? — как можно мягче продолжал настаивать Антон. — Я совершенно не хочу вас обидеть, гауптштурмфюрер. Мне интересно разобраться и узнать ваше мнение. Что это — деформация принципов, отказ от незыблемых постулатов, признание ошибок или простое жульничество? Ведь пять лет назад Гиммлеру и Гитлеру и в страшном сне не могли присниться солдаты войск СС с украинским говорком, в мусульманских фесках, индусских чалмах или казачьих папахах. Ваши расовые теоретики даже финнам тогда отказывали в праве называться скандинавами и считаться народом с нордическими признаками. А что теперь? Во всей Европе, — Антон понизил голос до шепота, — только евреи и остались не привлеченными в ряды ваффен СС.

При этих словах Ротманн взорвался диким хохотом. Он бил себя рукой по коленке и в конце концов довел и оторопевшего Юлинга сначала до улыбки, а потом до откровенного смеха.

— Дивизия СС… «Шолом», — задыхаясь от хохота говорил Ротманн. — Группенфюрер Соломон… ха-ха… Абрам… Рабин. Ха-ха-ха!

Когда через час они собирались уходить, Ротманн уже в прихожей спросил Антона:

— А что там с Удетом? Нам объявили, что он разбился в самолете. Не справился с управлением или что-то в этом роде.

Антон скептически посмотрел на обоих.

— Какое управление, когда он и за руль-то уже не мог садиться, не то что за штурвал самолета. Я вам скажу по секрету — огромная заслуга в том, что у вас так и не появились дальние бомбардировщики, принадлежит именно ему.

Было много и других интересных обсуждений и споров. Как нападающий НХЛ вбрасывает шайбу в зону противника — авось получится атака, — так и Антон вбрасывал в их разговоры подчас совершенно неожиданные для немцев темы, сам не представляя, что из этого выйдет.

— Раньше вам, вероятно часто, приходилось носить на рукаве повязку со свастикой, — сказал он как-то, вынося из кухни стаканы с дымящимся кофейным напитком. — Да и сейчас на ваших орлах, значках и пряжках можно насчитать с десяток ее маленьких изображений. Впрочем, здесь вы называете этот знак хакенкройцем. А знаете, что с ним произошла совершенно уникальная история?