Руна смерти

Достигая окопов, атакующие забрасывали их своими «колотушками» и бежали дальше. Следом за штурмовиками шла обычная пехота. Иногда она отставала, и эти измазанные грязью дьяволы вступали в рукопашную схватку прямо во вражеских траншеях и блиндажах. Они врывались туда с зажатыми в зубах или привязанными к голени ножами, которыми дрались, израсходовав весь запас гранат и сбросив пустые мешки. По пути они вырывали из рук убитых винтовки и работали ими как дубинами. Эпоха густых атакующих цепей, развернутых знамен и барабанного боя окончательно уходила в прошлое.

С помощью таких тактических нововведений немецкое верховное командование надеялось переломить ход войны на западе. Всем уже осточертело это сидение в окопах. И первое время сдвиги действительно были.

Летом 1917 года Крайновски, ставшего к тому времени унтер-офицером, перевели в другую дивизию. Опытных штурмовиков часто командировали в те части, где еще предстояло создать подобное подразделение. Когда он подходил к штабу полка, его окликнул лейтенант:

– Вы как одеты, фельдфебель? Что это за вид?

Вокруг столпилось десятка полтора солдат и унтер-офицеров. Дивизия уже несколько месяцев находилась в резерве, и все выглядели по-тыловому: идиотские кожаные шлемы с начищенными шипами на макушке, надраенные сапоги, тесные кители и довольные осклабившиеся лица. Перед ними же стоял солдат в большой облупленной каске, раскрашенной в не виданный доселе рисунок из разноцветных многоугольников. Вместо сапог на нем были ботинки непонятного цвета, обмотки и кожаные наколенники. Под коленом правой ноги был примотан короткий нож. Вместо кителя – свободная блуза без карманов, со спрятанными под клапан пуговицами Вместо стандартных подсумков для карабинных обойм, которые должны были находиться на его поясном ремне, на шее фельдфебеля висел холщовый бандольер с десятком кармашков. Концы бандольера были пристегнуты к ремню, а рядом с ними в петлях из тонких ремешков висели две гранаты-колотушки.

– Я из штурмового батальона 17-й дивизии, господин лейтенант. Вот мои документы.

Лейтенант поморщился. Он был наслышан об этих «штосе-труппен» и очень не хотел, чтобы в расположении его роты разгуливали унтер-офицеры, которым позволили иметь свои собственные взгляды на тактику современного боя. Однако он ничего не сказал. Слава этих отрядов уже стала общеизвестной. С лиц постепенно сошли ухмылки, и все расступились.

Крайновски участвовал еще во многих сражениях. Но пришел восемнадцатый год. К марту 300 тысяч американцев, которым только предстояло научиться воевать, влились в окопы своих союзников на Западном фронте. Еще три миллиона ожидали своей отправки на той стороне океана. Это было началом конца. «Битва кайзера за справедливость» близилась к неизбежному и печальному финалу.

Летом 1919 года Эрнст Крайновски с Железными крестами обоих классов на старом кителе болтался по улицам Мюнхена в поисках работы. В маленькой послевоенной армии ему места не нашлось, а идти в «Черный рейхсвер» не хотелось. В эти дни он стал частым посетителем толкучек, постепенно втягиваясь в мелкие махинации и аферы. Однако генерал Ганс фон Сект, уже приступивший к выковыванию нового германского меча, прекрасно понимал, что не запрещенные ныне танки и самолеты явятся основой будущей великой армии. Ее стержнем всегда были и будут люди.

Не имея возможности пропустить через десять своих дивизий сотни тысяч шатающихся по городам мужчин, он стал привлекать многих из них в ряды полиции, на которую никак не ограничения не распространялись. Там фон Сект создавал командирский резерв для будущих армейских батальонов, полков и корпусов.

В начале 1920 года Крайновски был принят в состав баварской полиции в чине обервахтмайстера. Это, впрочем, не мешало ему посещать в свободное от работы время мюнхенские толкучки и якшаться с дельцами черного рынка. Жизнь помаленьку налаживалась. Однако судьба подталкивала тридцатитрехлетнего Эрнста к чему-то более великому и поставила его однажды в числе ста полицейских на мостовой Резиденцштрассе. В тот день была пятая годовщина провозглашения Веймарской республики – 9 ноября 1923 года.

Стрелки часов приближались к двенадцати пополудни, когда в дальнем конце улицы появилась толпа людей. Их было много. Они занимали всю проезжую часть и тротуары, так что несколько шедших навстречу прохожих вынуждены были прижаться к стенам домов или скользнуть в подъезды. В первых рядах приближающейся толпы колыхалось два флага. Один из них был красным, с жирной черной свастикой в большом белом круге.

Командовавший полицейским отрядом оберлейтенант приказал изготовиться к стрельбе. Позади них находилась Одеонсплац, справа – арка героев Фельдхеррнхалле.

Над приближающимися рядами мятежников, – а Крайновски знал, что это были бунтовщики, вздумавшие свергнуть законное правительство Баварии, – кроме двух флагов, колыхались десятки карабинов с примкнутыми штыками. Где-то сзади ехало несколько грузовиков с пулеметами. Численный перевес был явно не в пользу полиции.