Руна Гибели

Война Тринадцати должна была вот-вот закончиться. Демиургам удалось отрезать его от всех союзников и загнать в ловушку в центре Базового мира, обложив своего смертельного врага силами тяжкими. Ведь за их спинами стояли светлые Вторые — вся их элита, и они сейчас исправно подпитывали Первых своей энергией. Тринадцатый же был один, и помощи ему ожидать не приходилось. Все его запасы магической энергии были истощены, и ему, которого враги именовали теперь не иначе как Разрушителем, предав забвению его истинное имя — Рагнар, оставалось лишь черпать силы исключительно в собственной ненависти. Благо ее имелось в избытке, так как возникала она из горького осознания неизбежности поражения.

Собратья не только не пожелали делиться с ним созданным, что еще можно было как-то понять, ибо они вложили в это собственные Нити Творения. Но они, вдобавок, не позволили ему создать что-то свое, мотивируя отказ тем, что структура Вселенной была уже завершена и являлась устойчивой и гармоничной. Любые новообразования могли только повредить. По крайней мере, так это было озвучено. На самом деле собратья просто боялись его, вернувшегося из Пустоты с нерастраченной мощью и яростью в глазах. Боялись, ибо не были уверены, не изменила ли их собрата та черная безбрежность за Внешним ободом, и не станет ли его детище той самой уязвимой точкой, брешью в защите новосотворенной Вселенной, которая позволит Пустоте пожрать ее. Если честно, Тринадцатый и сам не был в этом уверен. Ведь что-то же побудило его в начавшейся войне прибегнуть к помощи оттуда! ЧТО, если не поселившийся в нем неведомый вирус Пустоты?

Впрочем, сейчас это уже было неважно. Он попытался отстоять свое право на творение и начал войну. Начал и проиграл. Теперь его ожидала либо смерть, либо развоплощение. Причем, скорее второе, потому что вряд ли собратья рискнут убивать такого, как он: о мощи посмертной волны, которая непременно при этом возникнет, можно только догадываться. Здесь, в Базовом мире, ткань Вселенной была самой прочной, но и ее стойкости может не хватить. В этом и заключался его шанс, так как ему, Рагнару, тринадцатому Демиургу, терять было нечего. Он мог разить насмерть, а его враги — только подавлять, если конечно, у них не было желания в течение долгих тысячелетий латать прорехи в ткани реальности и править безжизненными мирами.

Тем не менее, их натиск с каждой минутой становился все сильнее, ибо собратья пользовались не только собственной и заемной магической энергией. Они тоже ненавидели его душной подсердечной ненавистью, ведь Рагнар воплощал собой то, чего они боялись — угрозу мирозданию, в котором они чувствовали себя очень комфортно и получили немалую власть. Никто не хотел расставаться со всем этим, а следовательно возмутитель спокойствия должен быть уничтожен или, точнее, нейтрализован.

Чудовищные тиски все сжимались, и все тяжелее становилось Тринадцатому сдерживать этот напор. Еще немного — и возможностей контратаковать у него уже не останется, и его окончательное поражение и развоплощение станет делом очень краткого времени. Кажется, настал момент кинуть на алтарь этого последнего боя все, что у него есть — весь заботливо сбереженный запас отрицательной энергии, который пополняется уже лишь отчаянием и обреченностью. Далеко не все, чем он располагал в энергетическом плане выплескивал Рагнар в своих яростных контрвыпадах. Тринадцатый понимал — у него будет возможность нанести лишь один удар, и он должен стать поистине чудовищным. Главное — не упустить момент: то ничтожное мгновение между тем, как враги полностью уверуют в собственную победу и тем, как эта победа воплотится в реальность. Именно тогда и только тогда у него появится шанс.

Защита Тринадцатого трещала по всем швам, и контратаковать он уже больше не пытался. Так избиваемый несколькими противниками падает на землю, сворачивается в позу эмбриона и отчаянно пытается прикрыть руками голову, когда куражащиеся враги, испытывая злобное упоение, оттягиваются по его ребрам и конечностям по полной программе. Именно такой момент настал и в этой битве, хотя и на неизмеримо более высоком уровне. Э-детектор Тринадцатого, несмотря на, казалось бы, категорически неблагоприятные для него условия, работал без сбоев и вовремя зафиксировал оттенки торжества в эмоциональном спектре врагов. Еще пара секунд — и то, во что уже уверовали двенадцать Демиургов, станет свершившимся фактом — они одержат полную и безоговорочную победу.