Рулетка судьбы

— И что же цынканул Монах? На кого еще нацелил?

Главное — выгадать время. Предстоящий разговор ничего хорошего не сулит. Судя по всему, он приговорен к «высшей мере». За что, почему — не имеет значения.

Похоже, коротышка колеблется: выполнить приговор или отпустить киллера с миром. Разговорить посланца Монаха, сбить его с толку.

— Жаль мне тебя, Серега, признаюсь — страшно жаль. Хороший ты парень, настоящий, не какой-нибудь хлипкий фрайер… Но, сам пойми, я не выполню приказа — меня замочат… Так что приготовься. Знаешь какие молитвы — прочитай… И прости меня, не суди…

Будто сговорившись, оба поднялись. Феликс достал пистолет — древняя «тэтушка». Направил ствол в грудь приговоренного.

Ничего не поделаешь, придется умирать. Жизнь взята взаймы, пора возвратить. Побыстрей бы только — иногда ожидание намного страшней смерти.

— Стреляй, сявка, дерьмо вонючее, свиной огрызок!

Раздался выстрел. Феликс вздрогнул, недоумевающе оглянулся и рухнул на землю. За кюветом, бледная до синевы, с пистолетом в руке — Ксана.

— Быстро, Сережик… Не теряй времени… Уезжай…

— А ты как же? Едем со мной?

— Нет. Любовницей киллера мне не быть, женой — тем более… Кому сказано, убирайся… Не то…

Девушка подняла пистолет, направила ствол в грудь Александра.

Судьба, подумал Пуля, подбегая к машине. Второй раз от верной смерти

его спасает женщина. Светлана закрыла от пуль омоновцев своим телом, Ксана,

сыщик-стажер, тоже рискует, если не жизнью, то свободой. Менты не жалуют

предателей.

— Спасибо! Буду жив — найду!

— Живи, милый!

О тройном убийстве в поселковом ресторанчике Дымов узнал по оперативной связи. Отреагировал мгновенно: три машины с омоновцами и оперативниками помчались к поселку. Одновременно, по распоряжению Дядюшки, туда же направлена группа со стороны Москвы. Наглухо блокированы возможные пути бегства киллера по боковым дорожным ответвлениям.

Дальний свет автомобильных фар высвечивал кусты, деревья, придорожные домишки, заборы. Неожиданно на очередном закруглении дороги Славка увидел сидящую на поваленном дереве девушку.

— Тормози!

От резкого торможения машину занесло и она с"ехала левым передним колесом в кювет. Вторая проскочила мимо и тоже остановилась. Третяя тормознула, не доезжая. Дымов бросился к стажеру. За ним — омоновцы с автоматами.

— Ксана? Что случилось?

Вместо ответа девушка вымученно улыбнулась, протянула сыщику свой пистолет. Только тогда Славка увидел лежащее неподалеку тело мужчины.

— Это ты его?

— Я…

Один из оперативников нерешительно достал наручники. Банина послушно подставила руки.

— Не надо! — резко приказал старший лейтенант. — Иди в машину.

Ксана поднялась, пошла. Говорить, оправдываться не было сил. Да и о каких оправданиях можно говорить, когда стажер совершила тягчайшее служебное преступление: помогла бежать преступнику, убийце.

Минут через пятнадцать она заговорила. Честно рассказала обо всем, начиная со знакомства на свадьбе Рассказовых и кончая убийством Феликса. Говорила медленно, без слез, глядя мимо Дымова на дорогу. Будто выглядывала следы сбежавшего любовника.

Ничего не помогло: ни прочесывание местности, ни срочно введенный план «Перехват». Единственная находка — неподалеку от Плавска обнаружили черный «мерседес», принадлежащий госпоже Костомаровой, с многочисленными отпечатками пальцев российского терминатора. Будто разбросанные визитные карточки.

Дымов сжал кулаки, в очередной раз поклялся изловить наглого убийцу. Где бы тот не находился: в России или за рубежом. К многочисленным убийствам прибавилась искареженная жизнь любимой девушки…

Часть вторая НУЛЕВОЙ ВАРИАНТ

Глава 1

Знаменитое здание на Лубянке внутри напоминает монастырь. Тишина, безлюдье, неживые коридоры, плотно закрытые двери комнат-келий. В каждой из них, вместо иконы, на стене висит изображение Железного Феликса. Благостный колокольный перезвон заменен приглушенными телефонными звонками. Вместо молитв — тихие беседы. Нередко на далеко не божественные темы. Униформа беседующих — темные костюмы, одноцветные галстуки.

В одном из многочисленных кабинетов, под прикрытием сидящих в приемной немолодой секретарши и двух накачанных охранников, обмениваются мнениями генерал Рогов и полковник Фломин.

Рогов — немолодой, расплывшийся, будто опара. Его за глаза именуют Наседкой. Он высиживает «яйца» самых замысловатых операций спецслужбы. Соответственно, кабинет получил название Насеста.

Фломин, начальник одного из отделов Управления — сухопарый, подтянутый. Его кличка — Грызун. Ибо именно он прогрызает скорлупу генеральских идей, дорабатывает и осуществляет их.

Они давно знают друг друга, поэтому нет необходимости таиться, глушить друг друга патриотическими лозунгами. Разговаривают спокойно. Будто обсуждают прогноз погоды или семейные неурядицы подчиненных.

— Есть идея, — задумчиво проинформировал Наседка, поглядывая на

люстру. Будто в ней завертелось очередное «яйцо», которое собеседник

обязан облупить. — Хорошая идея. Уже одобренная наверху.

— Слушаю?