Он продолжал писать ей, отвлекая от покупок. Однако это было хорошим отвлечением, и Элиза напевала, покупая химикаты для темной комнаты и бумагу. Фотографии Роума, сделанные при свечах, будут проявлены вручную. От начала и до конца он будет принадлежать только ей. Может быть, она положит их в альбом и будет время от времени вытаскивать и рассматривать.
Конечно, это звучало ужасно старомодно, не так ли? Элиза нахмурилась про себя. Поместить фотографии парня в альбом звучало так, будто она планировала свое будущее в одиночестве вместо того, чтобы наслаждаться тем, что у нее было в настоящем. Казалось, что мысленно Элиза все еще не могла избавиться от удивления, что кто-то хочет ее.
Казалось, что где-то должен быть подвох. Все не должно быть так просто в реальной жизни. Ты не подходишь к парню, не просишь его переспать с тобой, а вместо этого начинаешь с ним встречаться. Такого просто не бывает.
Ее телефон засветился еще одним сообщением, пока Элиза смотрела на него.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, что сообщение было не от Роума, а от ее брата.
Ее брат был немного придирчив к фотографиям, но Элиза не возражала. Это давало ей повод остаться в Блубоннете, где она чувствовала себя желанной. Это лучше, чем фотографировать деревья и озеро, болтаясь с родителями.
По правде говоря, ей нравилось быть одной в Блубоннете. Может быть, настало время, чтобы переехать в ее собственную квартиру, в конце концов... И что потом? Сидеть в одиночестве в своей квартире? Как она будет оплачивать счета? Просить у ее родителей?
Они с Бет Энн подумывали о том, чтобы устраивать фотосессии в стиле пин-ап, но это сработало бы только в том случае, если она останется в Блубоннете. Но Бет Энн не была уверена, что город достаточно велик, чтобы поддерживать фото бизнес. И это было то, что она действительно хотела сделать? Разве она не играла с идеей стать журнальным фотографом? Была большая разница между этим и съемкой фотографий для старшей школы.
Элиза еще не разобралась во всех деталях.
Ее телефон снова зазвонил. Грант.
– И мне нужна еще одна услуга.
– А?
– Я хочу, чтобы ты сходила с Бренной за покупками. Убедись, что она не купит ничего отвратительного. Скажи ей, что ты все ненавидишь. Знаешь, мама, наверное, хочет большую свадьбу.
– Да, но Бренна, вероятно, хочет одеться как Элвис.
– Отсюда и моя проблема. Я застрял посередине. Иди помоги своему брату.
– Для чего еще нужны сестры? – усмехнулась Элиза.
***
– Не могу дождаться, чтобы начать менять цены на одежде! – Бренна выскочила из машины Элизы, ее огромная сумочка висела на плече.
Она двинулась к тротуару торговой полосы и направилась прямиком к уродливой витрине, на которой было написано «Благотворительный магазин и комиссионка».
Элиза застонала и последовала за ней. Бренна была в приподнятом настроении несмотря на то, что они ехали уже полчаса, а «Thrift Shop» Маклемора все это время играла на бесконечном повторе. Мопс Бренны сидел на корточках, мочился на пол машины и скулил от страха. Элиза не очень любила этого пса и предложила оставить его дома, но Бренна повела себя так, будто она предложила поиграть ему на дороге.
Сама Элиза была не в очень хорошем настроении. Она поехала на ранчо, но Бренна перехватила ее прежде, чем она смогла войти и украдкой взглянуть на Роума. Это повергло ее в панику. Сочетать это с тем, что он не писал ей уже несколько часов? Двойной провал.
Щенок пописал на пол? Тройной провал.
– Разве это не забавно? – Бренна обернулась и бросила на нее такой взволнованный взгляд, что Элиза немного приободрилась.
– Да, – солгала Элиза улыбаясь и в последний раз проверяя свой телефон, прежде чем сунуть его в карман. – Где твоя собака?
– Он здесь. – Бренна подмигнула и указала на свою огромную сумочку.
– Ты уверена, что тебе можно привести его сюда? – Элиза взглянула на входную дверь благотворительного магазина.