- Господи, Боже, - прокричала я, когда его язык прошелся по моей разгоряченной плоти, - Рафаэль! Боб! Пожалуйста!
- Все для тебя, детка, - сказал он, подтащив мои бедра ближе к своему лицу и готвясь отправить меня в полет. Его губы рождали во мне целый каскад ощущений: огонь, шелк, удовольствие, любовь, желание, потребность… они были все слиты воедино, он поднимал меня все выше и выше пока я не разлетелась на осколки в чистом наслаждении. Он заглушил мой крик ликования своими губами, а затем погрузился в меня, столь глубоко что было невозможно сказать, где заканчивался он и началась я. Он подтянул мои бедра и начал входить в меня снова и снова быстрыми жесткими толчками, достигая моей матки, касаясь моей души, изливая себя в мое сердце с каждым словом любви, которые он шептал мне в шею. Он стонал, распаляя во мне радость от нашего объединенного экстаза.
- Каждый раз, - сказала я, поглаживая его влажную спину; - каждый раз, когда я думаю, что это лучше уже просто не может быть, я убеждаюсь в обратном.
Он приподнял голову, чтобы поцеловать мою ключицу.
- Ты заставляешь меня действовать стандартно,- пожаловалась я. - Я не знаю, как я смогу достигнуть твоего уровня, не говоря уже о том, чтобы возвыситься над тобой. Все, что ты делаешь со меня, просто великолепно. Ты хоть представляешь, какой это стресс все время стремиться к совершенству? Что, если я потерплю неудачу? Что, если я не смогу соответствовать тебе?
- Ты кое о чем забываешь, - он приподнялся так, чтобы я смогла рассмотреть его улыбку прежде, чем он впился в мои губы страстным поцелуем. – Совершенство создается практикой. Мы просто будем практиковаться, пока ты не достигнешь совершенства.
Я размышляла над этим не более секунды, погружаясь в ощущение его горячих губ
- Мне подходит такой вариант.
Глава 17
Перевод:
Редактирование:
- Где твой пистолет?- спросила я, выходя из вызывающего клаустрофобию душа, настолько он бы невелик, что вызывало искренне недоумение, как Рафаэль там вообще может поместиться.
Он уже успел одеться и сидел на кровати, натягивая ботинки, и уже успел отмыться от вишневого развлечения. Он смотрел, как я вытираюсь и тянусь за одеждой.
- Пистолет?
- Да. Ну тот большой, который ты наставил на нас в тот день, когда мы пробрались к тебе.
- К чему тебе это?
Я расстегнула платье, надела его и повернулась спиной к нему, чтобы он застегнул его.
- Из любопытства. Просто я думала, что если ты работаешь в охране, то должен всегда держать его при себе, но у тебя его нет и под подушкой его тоже нет, и мне стало интересно, куда ты его дел.
Я почувствовала его теплые руки на спине, когда он застегивал платье, потом он повернул меня к себе и посмотрел на меня своими янтарными глазами, от взгляда которых мои ноги тут же подкосились. Со вздохом он наклонился и достал из под кровати черный металлический ящик.
- Он там?
- Да.
- Оо…
Он засунул коробку обратно и, схватив меня за бедра, усадил к себе на колени.
- Джой, о том, что ты сказала…
- Об извинениях? Да…я знаю, что я все еще в долгу перед тобой.
- Нет, о…, - я приложила ладонь к его рту. - Позволь мне сделать это красиво. Я действительно жалею о том, что я сказала, Рафаэль. Ты имеешь право на личную жизнь и если ты не чувствуешь, что можешь доверить мне своё прошлое, то хорошо. Мне больно, но я как-нибудь переживу. Я хочу только, чтобы ты знал, что не смотря на боль от того, что ты нужен мне больше, чем я тебе, я остаюсь с тобой…Я люблю тебя и это значит, что я застряла с тобой, независимо от того как ты ко мне относишься…
Я убрала руку от его рта и улыбнулась, довольная тем, что смогла избавится от этого унижения.
На его лице застыло недовольное выражение.
- Это извинение?
- Определенно
- А. Возможно, это самая последняя степень извинения – которая заставляет того, перед кем извиняются, сойти с ума.
Я ткнула его в плечо.
- Хватит быть таким придирчивым. Сейчас ты должен принять это и сказать, что ты меня любишь и никогда, слышишь, никогда ничего от меня скрывать не будешь.
- И я должен сделать это?
- Да, именно это ты и должен сделать.
Он опрокинул меня на спину и сам оказался надо мной.
- И весь этот путь ты проделала для того, чтобы извиниться передо мной?
Он впился в мою шею. Это знакомое горячее дыхание разожгло во мне огонь.
- Ну не только для этого. Мы с Рокси хотели поговорить с Домиником.
-О чём? - спросил он. Его руки скользили по платью, массируя грудь.
Я устроилась поудобнее, чтобы открыть для него все чувствительные места на шее.
- Рокси устроила это. Доминик хотел что-то нам рассказать.
- На счет чего?- его язык скользил по мочке уха. Его неровное дыхание действовало на меня больше, чем горячие прикосновения его рта.
- Он хочет нам чем-то помочь. О, Боже, Рафаэль не делай этого, мы только помылись.
- Чтобы помочь с чем? – спросил он. Он нежно сжимать мою грудь, посасывая ухо. Я уткнулась в его щеку и пыталась прикинуть, что именно мне не следует ему рассказывать.
- Мы пытаемся узнать, кто убил Таню.
Он замер и оторвался от уха, чтобы посмотреть мне в глаза.
- Зачем?