— Пусть унижает! Зато человек нормально жить будет. Ты разве не видишь, как мама устает? А папа вчера со страшным насморком ушел без носового платка!
— А у тебя почти у всех рубашек почти все пуговицы отлетели! — радостно воскликнула бабушка. — Ты пойми: самое последнее дело, когда человек не может без посторонней помощи обойтись! Стыд такому человеку и позор такому человеку!
К ночи, когда окончились телевизионные передачи, папа Юрий Анатольевич собрал на кухне заседание семейного совета.
— Зачем? Я устала. Я спать хочу, — сказала мама.
— Пока я еще почти глава семьи, — гордо произнес папа. — Может быть, я в последний раз глава семьи. Мы должны принять твердое и разумное единогласное решение, как жить дальше. Ребенок остался без присмотра. Я остался без носовых платков. Вот вам результат бабушкиного каприза, который она называет забастовкой.
— Мы не имеем права заставлять ее работать, если она не хочет, — сказала, зевая, мама. — Она пожилой человек и имеет право отдохнуть. Давайте учиться вести домашнее хозяйство все вместе.
— Великолепно! Великолепно! — очень иронически сказал папа. — Завтра же поступаю на курсы кройки и шитья или на курсы молодых хозяек! Но я, к вашему сведению, экономист, у меня высшее образование и ответственная умственная работа! Почему же я должен стирать, извините, носовые платки?
— Отнеси их в прачечную! — очень раздраженно сказала мама. — У меня тоже высшее образование и ответственная умственная работа! Я воспитываю и учу детей!
— Значит, выхода нет? — мрачно спросил папа. — Кстати, я не виноват, что меня всю жизнь обслуживали бабушки. В детстве у меня их было две. А сейчас меня бросили на произвол быта. Может быть, мне уйти с работы и выучиться на домработницу! Нет, нет и нет! Надо вернуть бабушку в семью!
Увы, не знал Юрий Анатольевич, не подозревал, что еще дальше-то будет! Ведь забастовка бабушки только-только НАЧАЛАСЬ…
ГЛАВА №33
Бывший генерал батон дает согласие выполнить задание полковника Егорова
ПОЛКОВНИК ЕГОРОВ СБЕЖАЛ ИЗ БОЛЬНИЦЫ, захватив с собой все лекарства, которые были на столике перед его постелью.
Перво-наперво надо было решить, какие сообщения посылать в «Гроб и молнию» и что делать со Стрекозой. Сколько времени можно держать ее в мешке!
— Да вы в клетку ее! — посоветовал Батон. — Пользы от нее вам никакой. Она ни слова не выдаст, а при первом удобном случае кого-нибудь загрызет. А генералу Шито-Крыто я бы послал такое сообщение: «Попались мы, голубчики, из-за вашей любимой Стрекозы. Чувствую себя прекрасно. А вам всем скоро будет крышка. Батон, бывший генерал, ныне счастливый человек». Но если вы, гражданин полковник, хотите доконать Шито-Крыто, попробуйте связаться с офицером Лахитом. Это проныра, каких свет не видел. Кого угодно обведет вокруг пальца и оставит с носом. Обожает денежки.
— Как с ним связаться?
— А что я буду за это иметь?
— А что вам надо?
— Еще по крайней мере два матраца.
— Договорились.
— Очень мерсибо! — Батон весь расплылся в счастливой улыбке. — Я намекну ему, что мы попались, но что я ни о чем не жалею, попрошу, чтобы он принял одного важного гостя, который даст ему возможность неплохо подзаработать.
— Деловой разговор, — насмешливо одобрил полковник Егоров. — То, что мы сообщим Лахиту, не станет известно его шефу?
— Ни в коем случае.
— В чем гарантия, что он не подведет нас!
— В подлости. Лахит — проныра не только по специальности, но и по призванию. У него душа проныры, ум проныры, организм проныры. Ему необходимо проныривать, то есть обманывать, куда-то пролезать, кого-то запутывать. А вы даете ему возможность еще и подзаработать. Когда-нибудь он вас предаст, но не сразу.
— Матрацы вы получите сегодня же. Диктуйте текст сообщения Лахиту.
Текст получился такой:
«Имеем трещину. Питаюсь манной кашей. Привыкла. Ждите дорогой весточки. Ваша до гроба и молнии Стрекозочка».
— Лахит все поймет, — сказал Батон. — С его помощью вы разделаетесь с Шито-Крыто почти запросто. Но ловите момент, когда Лахиту станет выгодно продать вас.
Отпустив Батона, полковник Егоров проглотил несколько таблеток, порошков, пилюль, выпил капли из трех флакончиков и одной бутылочки и спросил дежурного:
— Что госпожа Стрекоза поделывает?