Рука Славы

Закончив все, он включил небольшую электрическую пилу-циркулярку и приставив ее к руке танкиста, чуть выше татуировки и аккуратно отрезал кисть. Потом подошел к шкафчику, взял бутылку с формалином и небольшой прямоугольный пакет из плотного прозрачного полиэтилена. Вернувшись обратно к каталке, засунул отрезанную кисть в пакет и осторожно стал лить внутрь формалин из бутылки. Когда кисть полностью погрузилась в раствор, Сидор завернул несколько раз верхних край пакета и положив его на нижнее лезвие стоящего на столике электрического запайщика. Включил его, он придавил край пакета верхней гильотинкой и герметично запаял его.

Убрав пакет с рукой и солдатский медальон в рюкзак, Сидор вызвал санитаров, а сам поднялся наверх в ординаторскую и сев к компьютеру стал заполнять типовой бланк отчетности по танкисту. В графе Ф.И.О. он написал: «Предметов, удостоверяющих личность не обнаружено. Биоматериал для гистологической экспертизы отобран и будет отправлен в базу данных на хранение под № 022422».

Закончив заполнение отчета, Сидор распечатал его на принтере и положив на стол Никитина, взял рюкзак и пошел в себе в коморку.

Скоро активность военных действий резко упала и в часть стало все меньше и меньше приходить «двухсотых». Никитин подал рапорт начмеду на Сидора, с просьбой поощрить его за добросовестную службу краткосрочным отпуском. Рапорт был удовлетворен и Сидор через сутки приехал домой.

***

По случаю его возвращения мать решила устроить праздничный ужин, пригласив близких родственников и знакомых.

В центре, у накрытого стола, сидели дядя Равиль и Сидор в новеньком зеленом камуфляже, выданном ему прапорщиком Петренко перед отъездом из части. Мать продолжала бегать на кухню и обратно принося новые блюда.

Ну, хорош тебе уже, – остановил ее дядя Равиль, протягивая руку к хрустальному графинчику, – Проголодались все. Пора начинать. Наливайте, товарищи.

Мать тут же послушно присела с краю, не снимая фартука, а дядя Равиль встал, держа в руке рюмку.

– Хочу первый тост поднять, за нашего героя, в прямом смысле этого слова, который с честью выполнил священный долг перед нашей горячо любимой Родиной. За, тебя Сидор.

– Ему полгода еще выполнять, – беря стопочку в руку, грустно вздохнула мать.

– И выполнит. Я не сомневаюсь. Хватит причитать, – строго одернул ее дядя Равиль, – Итак. За защитника нашего отечества, за Сидора.

Народ за столом задвигал стульями и потянулся чокаться с Сидором рюмками.

– Ой, у меня же утка в духовке, – подскочила мать, – А вы кушайте, кушайте. Грибочки вот, семга, селедка под шубой, – и она снова убежала на кухню.

Народ, проголодавшись, радостно принялся накладывать в тарелки закуски, не особо докучая Сидора расспросами о службе.

Когда мать вернулась, неся поднос с запечённой с яблоками уткой, любимое блюдо дяди Равиля, за столом, после еще несколько выпитых рюмок, уже началось легкое оживление.

– Освобождаем место под утку, – приподнялся дядя Равиль, передавая гостям в разные стороны тарелки с закусками.

Когда утка была водружена по центру стола, дядя Равиль протянул Сидору большой разделочный нож с вилкой и хитро подмигнув, произнес:

– А, ну ка, продемонстрируй нам приобретенные в армии навыки.

Сидор, взял приборы и немного смущаясь, ловко разделал утку, под одобрительные возгласы гостей. Мать бросилась раскладывать куски по тарелкам, а дядя Равиль, встал с налитой рюмкой для очередного тоста.

– А теперь, хочу сообщить, думаю приятное для Сидора известие, – дядя Равиль постучал ножом по рюмке, – Прошу тишины. Я сегодня разговаривал с деканом медицинского факультета. Так вот, – дядя Равиль сделал многозначительную паузу и с самодовольным видом продолжил, – Им из министерства пришел приказ, что отслуживших армию в горячих точках и получивших положительную характеристику, будут принимать в университет без экзаменов. А тебя, декан пообещал взять сразу на второй курс. Что скажешь Сидор?

– Я не знаю. Мать ведь против медицинского, – пожал плечами Сидор.

– Ну, почему я против, – удивленно воскликнула мать, – Раз без экзаменов. Конечно, надо идти. Тем более ты уже разбираешься в медицине.

– Тогда, за будущего студента медика, – поднял рюмку дядя Равиль и гости радостно захлопали в ладоши.

Сидор посидел еще немного за столом и как только мать выбежала на кухню, вышел следом за ней.

Он надел в прихожей зеленый бушлат и серую военную шапку ушанку, их еще в сентябре перевели на зимнюю форму одежды, и набросив рюкзак на плечо, заглянул на кухню, где мать доставала из холодильника торт- наполеон, который она делала по своему фирменному рецепту.

– Ма, я пойду немного прогуляюсь, – окликнул он ее.

– Подожди, сынок. Чай попьешь и пойдешь. Специально, твой любимый наполеон испекла. – Она подняла в руках поднос с тортом. – Да и гости еще не ушли. Неудобно как-то.

– Ма, я хотел к родителям Вити-танкиста зайти. Узнать про него. Он же ведь тоже там служит, – Сидор виновато улыбнулся, – Потом поздно будет.

– Ну, хорошо, сходи, – мать с расстроенным лицом поставила торт на стол.

– Я быстро, – развернулся Сидор к выходу.