Руги и русы

Станислав Николаевич Чернявский Руги и русы

Посвящаю книгу моему сыну Ярославу

© Чернявский С.Н., 2016

© ООО «Издательство «Вече», 2016

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2016

Сайт издательства www.veche.ru

* * *

Предисловие

I

Авторы учебников по истории Древней Руси часто рассказывают о том, сколь широкие международные связи имелись у великих князей киевских. В доказательство любят приводить пример, как Ярослав Мудрый сносился с Западом и, в частности, выдал свою дочь Анастасию замуж за венгерского короля. Русские ученые «патриотического» направления используют это как повод для национальной гордости, доказывая международный авторитет ранней Руси и не замечая, что в этом есть нечто провинциальное. Хвастаться браками с западноевропейскими феодалами немного странно, потому что никем не доказано превосходство тогдашней дикой, рыцарской, малограмотной и крепостнической Европы над Русью.

Бесспорный предмет национальной гордости – это обширная и долговечная империя, созданная нашими предками. Более того, Русь оказалась единственным в истории действительно успешным и впечатляющим славянским проектом. Но говорить об этом считается дурным тоном.

Из той же череды сомнительных сведений, которыми принято гордиться, – небольшой итинерарий – путеводитель под условным названием «Баварский географ». Значение этого источника в том, что перед нами – якобы наиболее раннее упоминание о народе русь, уже известном в Европе. «Баварский географ» датируют эпохой Кирилла и Мефодия, то есть второй половиной IX века. В нем упоминается некий народ «Кациры (Caziri), 100 городов». И рядом с ними помещены Ruzzi, то есть русские, русы (см. Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. IV. С. 29). Кто такие «кациры»? Хазары? Или гунны – акациры, часть которых жила в Паннонии? От ответа на вопрос зависит место, где мы локализуем Русь, но ответа нет.

«Раффельштеттенский таможенный устав», датируемый 904–906 годами, тоже упоминает русов, и это упоминание еще интереснее. «Славяне же, отправляющиеся для торговли от Руси (de Rugis) или от чехов (de Boemanis), если расположатся для торговли в каком-либо месте на берегу Дуная… с каждого вьюка воска [вносят] две меры стоимостью в один скот» (Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. IV. С. 33–34). В тексте явно противопоставляются славяне и «русы», что удивительно для рядового современного русского патриота, воспитанного на почтенных работах антинорманистов – Д.И. Иловайского, В.В. Мавродина, Б.А. Рыбакова. Однако на самом деле ситуация еще любопытнее. География «Раффельштеттенского таможенного устава» – это география Австрии и Баварии, но отнюдь не Киевской Руси.

Что же перед нами? Мистификация? Или ошибка историков? Нельзя отделаться от мысли, что авторы путеводителя и устава имеют в виду какую-то другую Русь, не ту, к которой мы привыкли. И совсем не «русскую», точнее – не славянскую.

А так ли всё ясно с замужеством одной из дочерей Ярослава Мудрого Анастасии, с рассказа о котором мы начали книгу? На чем основаны сведения об этом браке? В русских летописях упоминания о нем нет.

Зато в венгерских хрониках мы находим информацию о том, что некая Анастасия, дочь «герцога Рутении», стала женой венгерского короля Эндре Арпада (1046–1061). Кем был этот таинственный «герцог Рутении»? В школьных и вузовских учебниках, в генеалогических таблицах, составленных российскими учеными, мы видим, что этот герцог – великий князь Киевский Ярослав Мудрый (1016–1018, 1019–1054). Но древнерусские источники упорно молчат об этом. Неизвестно, была ли у Ярослава дочь Анастасия и выдал ли князь ее замуж за венгерского короля. Существует другая гипотеза, изложенная А.Г. Кузьминым. Согласно ей, «герцог Руси» – это владетель земли Рейсс на границе Лужицкой Сербии и Тюрингии. Об этом маленьком княжестве Фридрих Энгельс насмешливо писал уже в XIX веке: «Рейсс-Грейц-Шлейц-Лобенштейн», пародируя пристрастие феодалов к пышным титулам. Одни ученые разделяют эту гипотезу, другие нет. Но сами сомнения весьма показательны. Ранняя история Русского государства дает нам множество фактов, в которых нельзя быть уверенным до конца.