– Так вот, – собеседник продолжал выдавать свою версию предстоящего дела, не зная, что я уже посвящён в детали, – у меня примета верная есть: когда рядом с Толей Кращенковым Геныч появляется, значит, скоро большими деньгами запахнет. Фисенко на прибыль реагирует, как градусник на колебания температуры. Я по выражению его хитрой физиономии даже сумму могу вычислить. Чем счастливее лицо, тем больше нулей после единицы. В общем, пацаны, я подсуетился, по своим каналам пробил – фирма у них есть – «Престиж» называется.
– И что? – спросил я, мысленно усмехаясь: градусник, как же! Ещё бы сказал – флюгер! Будто я не знаю, что и фирма де-факто принадлежит Профессору, и Генка для него старается.
– И то, Яша, что Толяну крупная сумма должна подойти. Девочка у меня есть, в администрации, так она сказала, что Кращенков под федеральную программу залез, а Фисенко под это кредит под гарантию краевого бюджета берёт, – в этом месте я мысленно присвистнул – надо ж так было обработать, вот уж действительно: вор у вора дубинку украл. И Фисенко, и Кращенков были тёртыми калачами! Аркадий будто и не подозревал, что у Степаныча – не знаю, кто уж там за ним стоит – могут тоже быть интересы на этот рудник. А может, и подозревал, просто не показывал вида. Сейчас, по крайней мере, по нему не скажешь – расслабленный, спокойный. – Я с ними разговор веду – вроде как в долю войти, ну компаньон там и всё такое, – продолжал говорить он – монотонно, быстро. – Не зря же просчитывал все ходы… Но и Гена, и Толик кормят меня обещаниями, вроде бы согласны, но ввести в состав соучредителей не торопятся. Боятся, что снова кину. Иначе бы я не стал к вам обращаться.
– Блин, ну ты намутил. – Ванька почесал затылок. – Ты проще говори, а то я снова не въехал – чё от нас-то надо?
– Надо, чтобы вы этих двоих не только в лицо знали, но и лично с ними знакомы были. Дело простое, а заплачу хорошо – две штуки баксов.
– А дальше? – этот вопрос задал я. В общих чертах понял, какую интригу плетёт Аркадий, но, зная его методы, опасался, что нам с Ванькой Профессор отводит роль мальчиков для битья. А что, грабители отняли деньги и документы – какой-такой Аркадий? Он со всех сторон будет чист, как первый снег! А передачки в тюрьму будут носить нам с Ванькой.
– А дальше мне надо будет, чтобы Гена Фисенко не ушёл с деньгами. Собственно, просто скажу, где что лежит и когда надо взять.
– И всё? – с сомнением в голосе спросил Иван. Я быстро глянул на друга и, пока Аркадий не заметил этого сомнения, задал вопрос, направляя разговор в другое русло:
– Их в живых не оставлять? Или типа попугать маленько? Машину угнать или двери в квартире поджечь?..
– Да вы что?! Я чту Уголовный кодекс – всё в рамках закона. – Он усмехнулся и, очень многозначительно посмотрев на меня, добавил: – Мне вообще странно слышать такие предложения от выпускника юридического факультета. Успеете ещё – позажигать…
– Во зажигают! – Я вздрогнул, моргнул, потряс головой – на миг мне показалось, что слышу голос Ивана, и, ничего не понимая, я посмотрел на Петра – тот аплодировал артистам. То ли выпил уже? Точно – графинчик пуст, хотя я к водке и не прикладывался.
Внезапно я почувствовал раздражение – Ботаник, как и Ванька, мог часами смотреть любой концерт и всегда восхищался так, будто впервые увидел тот или другой номер. Сам я и тогда, много лет назад, глядя на Ивана, не мог понять, как может вызывать подобный энтузиазм то, что ты уже однажды видел, пробовал, чувствовал, но на друга в такие вот моменты почему-то смотрел с лёгкой завистью. И сейчас так же смотрю на Петра, тоже не могу этого понять и снова чувствую раздражение. Думал, пережил, но… Ведь столько раз заходил сюда, и всё было нормально, а сегодня вот накрыло…
– Яшка, не спи, замёрзнешь, – снова пробился в уши голос напарника. – Смотри, какая колоритная компания за соседним столом. Оглядываются в нашу сторону. Знакомые, что ли?
Сидящих за соседним столиком я не знал, но Петро прав – колоритные ребята, будто из девяностых выпрыгнули. Я очень хорошо помнил девяностые годы. Я старался забыть их и не мог…
– Яш, так что по руднику делать будем?
– А?! Рудник… Да-да… Да. Поедем, на месте осмотримся. Ты прости, я отвлёкся. Что ты перед этим говорил?
Петро сморщился: