Рублевка

Юрий почему-то сразу решил, что перед ним учитель. Возможно, старик напомнил ему кого-то из школьных наставников или институтских преподавателей.

Второй пленник был молод. Самое большее лет тридцать. Смуглый и черноволосый, но со славянскими чертами лица. Выглядел он подавленным. Смотрел на всех так, словно пытался найти защиту и сочувствие.

– Ты! – Амвросий ткнул пальцем в старшего. – Расскажи нашим новым знакомым о том, как решил предать великого Дракона и привести в наше святилище банду из Метро, чтобы уничтожить тех, кто несет свет истины.

– Твой Дракон – сумасшедший ублюдок, – спокойно, с достоинством отвечал старик. – Он одержим манией убийства. Рано или поздно он покончит с собой, но прежде расправится со всеми, кто попал в его сети. Да, я хотел рассказать всем о том, что происходит в Ромашково. Да, я хотел просить помощи в уничтожении маньяка и тюремщика, выдающего себя за проповедника и по-прежнему не вижу в этом ничего дурного.

– Хм… Тебя стоило бы расстрелять сразу, – Амвросий вновь отхлебнул из фляжки, несмотря на то, что уже был достаточно пьян. – Жаль, что у меня приказ привести тебя живым. Ты не заслуживаешь справедливого суда и опасен потому, что сумел увлечь своими лживыми идеями другого.

– А ты, Амвросий, считаешь себя неуязвимым? Дурак. У Мора есть только одна награда за преданную службу – смерть. Возможно, ты сдохнешь позже остальных, но все равно угодишь в яму с ящерами!

– Заткнись! – прорычал Амвросий, срываясь с места. – Заткнись или здесь и сейчас вырву тебе язык!

– Это не спасет тебя, – улыбнулся пленник. – Ты слишком увяз во всем этом, чтобы выжить. А злишься потому, что чуешь запах собственной смерти.

Амвросий подбежал к старику, схватил за плечи, рывком поставил на ноги и швырнул на стену. Пленник ударился головой и сполз на пол уже без чувств. Из ноздрей его вытекли два ручейка крови.

– Сатана вложил в уста своих апостолов ложь, чтобы смущать неокрепшие умы и растлевать души! – воскликнул великан. – А Дракон наделил лучших из своих чад другим оружием – истиной!

Амвросий сделал паузу, ожидая, что кто-то из присутствующих возразит или согласится, но заговорил только Стук, успевший достать из-за пазухи свою засаленную колоду.

– Наделил-наделил. Кто спорит? Как насчет перекинуться в картишки?

Глаза Амвросия загорелись, но тут же потухли.

– Карты – еще орудие дьявола. Не смей мне этого предлагать!

Бамбуло небрежным, казалось бы, жестом швырнул колоду на стол и она рассыпалась идеальным веером. Вновь сунул руку за пазуху и вытащил часы-луковицу на серебряной цепочке.

– Механические. Идут отлично. Ставлю на кон.

Кадык Амвросия дернулся, но сказать он ничего не смог – лишь судорожно сглотнул.

– Партейку в «очко», – продолжал гнуть свою линию змий-искуситель из-под Винницы. – Часы – против моего пистолета и автомата Юрия.

Корнилов мысленно аплодировал Стуку. Хитрый хохол не просто заметил зековские перстни на пальцах Амвросия. Он придумал, как использовать с выгодой для себя тюремное прошлое громилы. И попал в точку. Амвросий знал толк в картах – главном из зоновских развлечений. Сейчас он судорожно потирал руки, словно татуированные персти вызывали зуд. Был очень похож на наркомана, у которого началась ломка. Степан молчал, но часы в его руке раскачивались и тускло поблескивали в свете керосинки. Ни дать, ни взять – гипнотизер, умело вводящий пациента в транс.

– Не могу! – наконец промычал Амвросий. – Оружие? Нет.

– Заметано! Полная фляжка твоего распрекрасного самогона. А?

– Согласен! Захария будешь третьим. Поставишь, гм… Свой фонарик!

– Поставлю, – промямлил Захария с похоронным видом.

– Кто банкует? – запинаясь от волнения спросил Амвросий. – Метнем жребий?

– Не надо, – отвечал Бамбуло. – Какой из меня банкир с одной-то рукой?

– А-а-а. Ну, да…

Когда Амвросий схватил колоду, пальцы его дрожали, но он довольно ловко перетасовал карты и дал подснять сидящему справа Захарии.

– Оговорим правила, – продолжал Стук. – Вскрывается тот, кто первым наберет двадцать одно. Туз – одиннадцать. И два туза не перебор, а «золотое очко».

– Да-да, – Амвросий кивнул. – Начнем?

– А че тянуть?

Корнилов с интересом наблюдал за тем, как банкир положил по одной карте, рубашками вверх перед Стуком и Захарией. Свою карту Амвросий взял снизу колоды, открыл и положил наверх. Тройка червей.

– Еще! – попросил Бамбуло, улыбаясь во весь рот.

– Еще! – пропел Захария козлиным тенором.

Юрий тоже играл в карты. Правда, в студенческих кругах предпочитали преферанс и покер. Засиживались допоздна, сдабривая картежный азарт внушительными дозами пива. Счет записывали прямо на обоях комнаты студенческой общаги и Корнилову даже случалось пару раз быть чемпионом месяца. А вот в «очко» Юрий не играл никогда. Слышал лишь о том, что игра проста, как табурет и разновидностей ее существует очень много. Например, «баккара» и «Блэк Джек», по сути, ничем не отличались от «двадцати одного». Этим познания Корнилова об игре «очко» исчерпывались.