Рубины Блэкхерста

Его голос слабел по мере того, как он концентрировал свое внимание. Хезер, ужасно волнуясь, ожидала своей участи, у нее непроизвольно дрожали ноги и руки. Девушка едва дышала, ей казалось, что она не доживет до того момента, когда Блэкхерст объявит о результате. А он переворачивал, рассматривал камни со всех сторон, дышал на их гладкую поверхность, затем кончиком своего носового платка убирал капельки воды.

И когда Хезер подумала, что больше уже не выдержит и закричит, он наконец присвистнул:

— Клянусь Юпитером, но вы правы!

ГЛАВА 8

Хезер не могла поверить своим ушам. Молодая женщина боялась сойти с ума от неожиданного счастья. Она не смела говорить, боясь, что слова могут разрушить ее новую надежду, но ум требовал подтверждения тому, что она не ослышалась.

— А как вы определили? — выдохнула несчастная.

Лицо мистера Блэкхерста покраснело от напряжения. Он протянул ей сережки:

— В подлиннике в месте прикрепления фиксатора выгравированы две строчные буквы с инициалами ювелира. А здесь нет никаких меток. И еще естественные трещины и изъяны на рубинах не такие, как на оригинале, к тому же эти имеют более светлый оттенок. — Он показал на центр драгоценного камня. — Но это очень неплохая копия! Интересно узнать, кто ее автор. — Блэкхерст достал из кармана ожерелье и подверг его столь же внимательному осмотру. — Да, оно тоже отличается от подлинника. Я должен был бы заметить это раньше.

Следующий вопрос уже застыл на губах у Хезер, но мужчина, похоже, уже догадывался, о чем он будет.

— Очевидно, вы восстановили свое доброе имя, мисс Максвелл, — произнес он. — Но не питайте слишком радужных надежд. Это дело еще не закрыто, и я сомневаюсь, чтобы нам быстро удалось получить ответы на все вопросы. А пока вы остаетесь главным подозреваемым.

Хезер не собиралась объяснять ему, что мысль о возможной подделке драгоценностей пришла ей только от страха. Камень свалился с ее плеч, она бросилась ему на грудь, забыв все неприятное, что случилось между ними, забыв всю свою неловкость.

— Спасибо вам за то, что вы выслушали меня! — обнимая его, произнесла она.

Мистер Блэкхерст какое‑то мгновение удерживал ее кудрявую головку, но затем легонько оттолкнул от себя.

Чувствуя стыд и неловкость момента, Хезер сделала шаг назад:

— Простите меня. Мне не следовало так бурно проявлять свои эмоции. Это, наверное, плохая манера. Я знаю, меня много ругали за мою импульсивность.

Он махнул рукой жестом легкого раздражения и досады.

— Вы сейчас мне напомнили мою бывшую жену. Она чересчур любила нападать, не думая о последствиях, — холодно заметил Фалько.

— Все это ужасно, — с горечью возразила Хезер. — Но, наверное, нельзя позволять прошлому мешать нашему настоящему. Вы, однако, правы. Такая импульсивность и неумение держать себя — это недопустимо для леди.

Блэкхерст посмотрел на нее с подозрением:

— Ваш сарказм совершенно меня не трогает — нет, возможно, он влияет, но только в отрицательном смысле. Я не одобряю женского нахальства.

— Конечно, вы не можете этого любить. Вы любите властвовать над всем и вся вокруг себя.

Между ними опять назревал конфликт, но на этот раз она не планировала задевать его. В голосе девушки звучало утомление, и Блэкхерст это тоже понимал. В конце концов, ведь она никогда не любила спорить.

Не сказав больше ничего, молодой аристократ двинулся к двери.

— Теперь мне можно выходить из таверны без сопровождения сержанта Бэгберна? — бросила ему вдогонку Хезер.

Секунду он подумал над смыслом ее слов:

— Да, я полагаю, что можно, пока все не прояснится в этом деле. Если вы, чтобы отвлечь меня от движения по следу, не придумали какой‑то новой игры с этими драгоценностями, очевидно, что кто‑то решил взвалить на вас всю вину за кражу. Может быть, вы оказались объектом, удобным для этой цели, совершенно случайно, но не исключаются и какие‑то другие, более глубокие мотивы.

По спине девушки опять пробежал холодок страха:

— Не считаете ли вы, что кто‑то здесь сознательно хочет погубить меня?

— Я не уверен в этом, но в целях вашей безопасности думаю, что о нашей сегодняшней находке пока лучше помолчать. Как говорится в пословице: «Дай вору достаточно веревки, и он повесится сам». Я, конечно, расскажу об этом сержанту Бэгберну, но никому другому.

Хезер согласно кивнула:

— Благодарю вас за заботу о моей безопасности — хотя вы и женоненавистник.

Мистер Блэкхерст слегка улыбнулся:

Называйте меня как хотите, но мне не хотелось бы, чтобы преступник применил насилие к кому‑нибудь из гостей таверны. — Он посмотрел на собеседницу долгим, изучающим взглядом, который тронул ее до такой степени глубоко, что она не захотела сознаться в этом себе самой. Это был бальзам для самых глубоких струн ее души, пьянящий напиток, который она пила судорожными глотками. Ей очень не нравилась грубость этого красавчика, но в нем было что‑то такое, что очень глубоко трогало и волновало все ее существо, может быть, его искренняя заботливость, честность, прямолинейность и надежность. Поэтому‑то Хезер и не могла сдержать свою обиду, когда он грубо задевал ее чувства.