«Рубин» прерывает молчание

Мота стоял с минуту, сгорбившись, словно баллоны на его плечах внезапно потяжелели, после чего пробормотал что-то невразумительное себе под нос и удобно улегся на бок с головой, повернутой в сторону пляжа. Потом он ободряюще поглядел на меня и показал на место рядом.

Грунт здесь покрыт был тонки слоем утрамбованной пыли. Лежать на нем было неплохо, особенно после нескольких сасов марша. Наши ноги находились внутри скального навеса, голова и плечи покоились на естественной насыпи. Мы могли бы лежать так неделю. Во всяком случае, двадцать четыре часа. Именно на столько оставалось кислорода в плоских профилированных баллонах, являвшихся, как и скафандры, новейшими достижениями конструкторов.

— Тут приятно, — пробормотал я. — Что это — та зелень в море?

Мота долго молчал. Наконец он пошевелился, поправил ремни на плечах, зашипел, словно у него что-то заболело, и объяснил:

— Это именно та неожиданность, которую ты так выпрашивал! На этот раз настоящая! Не как те залежи…

Мне потребовалось порядочно времени, чтобы собрать мысли.

— Нигде здесь ты ничего такого не видел раньше?

— Угу…

Наушники коротко щелкнули, мгновение головы нам сверлили перемешанные сигналы, потом раздался звонок и нетерпеливый голос Фроса, спрашивающего:

— Что с вами? Видите станцию?

Мота снова вздохнул и не спеша потянулся к аппарату на плече.

— Видим океан, — сказал он беззаботным тоном. — Дай координаты станции!

— У тебя же они есть… что случилось? — удивился Фрос.

— Есть, — буркнул Мота. — Ну так?

Наушники помолчали, после чего Фрос, голосом на полтона выше, начал перечислять данные.

— Хорошо, — прервал его в какой-то момент Мота, все время всматривающийся в экранчик калькулятора. — А пеленг?

«Рубин» подал координаты. Мота кивнул, поднес к глащам из боковой стенки аппарата прицел, подержал его так с минуту, после чего закрыл крышку калькулятора и сказал:

— Запиши. Одиннадцать часов шестнадцать минут бортового времени. Непосредственное наблюдение источника эмиссии подтвердило предположение, что он находится на месте локализации станции. Океан окрашен в зеленый цвет, по крайней мере, в прибрежной полосе. Станции нет…

— Как это нет? — прервал его Фрос.

— Попросту, нет, — выручил я Моту.

— Вы попали точно? — голос Фроса выдавал напряжение. — Как это нет? — повторил он не очень осмысленно.

Никто из нас не ответил.

— Записал? —поинтересовался Мота.

— Да, — щелкнуло в наушниках. — Может быть, все же послать зонд?

— Подожди, — сказал Мота. —Пока вышли нам трансер, с двойной экипировкой. Сделаем здесь вроде базы…

— Не забудь о компрессорах, — добавил я, — пригодятся!

Мота посмотрел на меня. Усмехнулся и кивнул.

— Да, — бросил он. — Пойдем под воду!

— Если там ничего нет, — отозвался через несколько секунд Фрос, — я могу передать корабль автоматам. Я хотел бы это увидеть.

— Сам говоришь, — буркнул я, — что здесь ничего нет. Пока внутри трансер!

Наушники умолкли. Наступила тишина. Даже ветер успокоился. Мы лежали друг против друга, лениво обводя взглядами пляж и просторы океана. Шли минуты. Ничего не происходило. Зашло солнце, внезапно, как на Земле вблизи экватора и атмосфера вокруг словно загустела. Но видимость по-прежнему была хорошей.

Почерневшие контуры суши, взметающийся ввысь океан, повисшие над нами просторы противоположного дневного сейчас полушария все обрисовывалось четко и выразительно, как под затемненными прозрачными стеклами.

Я поглядел вверх и подумал о звездах.

Мота заметил мое движение и проследил за моим взглядом, потом он легонько кивнул, словно соглашаясь с чем-то и пробормотал:

— Здесь никогда нет звезд…

— Жаль, — пробормотал я.

— Жаль, — повторил он как эхо.

2.

Разбудил меня холод. Не открывая глаз я потянулся к климатизатору. Манипулируя правой рукой у левого плеча, я перевалился на спину и только тогда осознал, что место рядом со мной пусто.

Я сел и осмотрелся. Моты не было. Обеими руками я взялся за шлем и потряс головой. Прием действовал нормально. Я подтянул ноги, выпрямляясь, и в этот момент в наушниках послышался его голос:

— Пока ничего больше сделать не можем! Иди сейчас спать. Мы тебя разбудим перед рассветом!

Я понял, что он разговаривает с Фросом.

— Где ты? — спросил я.

— Что случилось? — забеспокоился Фрос.

— Ничего, — буркнул Мота. — Конец связи…

— Где я? — это было уже для меня. — Недалеко.

Я услышал звук шагов, шорох трущейся о камень рукавицы, и из-за края глыбы показалось светлое пятно шлема. Без слов он вернулся на прежнее место рядом со мной, сел и уставился перед собой.

Я спал не больше часа. Несмотря на это, сна не было ни в одном глазу. Меня охватило чувство нетерпения, хотелось двинуться, сойти на пляж, поискать следы чьего-то присутствия в этом черно-фиолетовом запустении.

Я глубоко вздохнул и опомнился.

Мота был прав. Единственное, что мы могли сделать, — это ждать.

— Теперь ты отдохни, — сказал я. — Что это было?

— Пришел трансер. Я оставил его там, под скалой, на противоположной стороне. У нас теперь достаточно средств, чтобы вразумить… кого следует!

— А кого следует? — поинтересовался я.

Он усмехнулся.