Рубин I

— Кто рассказал тебе об изменениях сущности?

— Мама, — прохрипела Рубин. — Она так рьяно желала обуздать ману, что утратила главное — рассудок. Начала обвинять отца в том, что теряет свою сущность. Что по его вине она не может выздороветь. В конце концов мама возненавидела его и решила отомстить. Он убил ее у меня на глазах, — тихо пробурчала Рубин. — Помню только вспышку, и мамы больше нет. На полу в комнате для изучения маны остались черные следы от ее босых ног. Отец запер комнату и больше никогда и никому не позволял в нее заходить.

— Как зовут твоего отца? — спросил Ерион.

— Ты знаешь его имя. Так же, как и мое.

Ерион молчал, обнимая ее со спины.

— Родители рассказали тебе, что у тебя есть дар? — спустя минуту спросил он.

— Нет у меня никакого дара, Ерион. Не знаю, что ты себе придумал, но я не владею силой маны.

— Значит она настолько бесконтрольна, что ты сама не понимаешь, что можешь управлять ей.

Рубин наклонилась вперед и хотела обернуться, но Ерион не позволил, с силой прижав ее обратно.

— Смотри на огонь. Он согреет.

Рубин перевела взгляд на его руки, оплетающие ее грудь. Сильные мужские руки, испещренные черными отметками силы. Они стелились по коже, словно молнии, сплетаясь друг с другом и образуя единую сеть, медленно уничтожающую своего хозяина.

— Если ты исцелил меня, почему не можешь излечиться сам? — спросила Рубин, еле шевеля губами.

— Я не умею исцелять маной, принцесса.

— Врешь, — произнесла она и потеряла сознание.

Ордерион

Вспышка света разошлась от тела Рубин по сторонам, наплывая волной на все вокруг. Принц закрыл глаза, наслаждаясь потоком чистой маны, пронизывающей каждую частичку его тела. Нега накатила точно так же, как и тогда, в подвале, когда он впервые увидел, на что способна эта прекрасная плутовка.

Новая исцеляющая волна — Ордерион едва не простонал от наслаждения, сильнее вжимаясь в спину утратившей контроль над силой Рубин.

Дева запрокинула голову, изгибаясь в его руках и скользя носом вдоль его шеи. Снова волна. Ордерион не смог сдержать стон удовольствия.

Рубин прижалась губами к его шее, часто дыша и подставляя грудь под ласки его ладоней. Если он войдет в нее, кончит от одного только движения. А Рубин так и провоцировала, потираясь ягодицами о возбужденный член.

— Я хочу… — прошептала она, и Ордерион зажмурился, прекрасно осознавая, что вовсе не его она хотела.

Это мана. Она управляла ей и дарила телу соблазн получить еще больше удовольствия.

Его юни изменения разрядилась. Распахни Рубин веки, смогла бы увидеть… того самого принца Орде — урода во плоти. Научись Рубин контролировать свою силу, возможно, смогла бы помочь излечиться и ему. А ежели нет… Что ж, день назад у него не было даже надежды спастись. А сейчас та самая надежда терлась о него и молила подарить ей еще немного себя.

Левая рука скользнула к лобку искусительницы. «Нельзя… Нельзя этого делать», — шептал разум на краю сознания.

— Я хочу… — вторил ему хриплый голос Рубин.

Пальцы спустились ниже, окунаясь во влагу и скользя вдоль набухших складок. «Войти бы в нее, хотя бы один пальцем…»

«Нельзя…» — продолжал давить разум, прячась в тени греховных мыслей.

Ордерион нащупал горошину ее удовольствия и начал тереть. Рубин застонала, плотнее прижимаясь к его руке. Сейчас сам кончит от этого…

Волна света снова залила пространство вокруг. Более яркая и плотная по своей структуре.

— Что же ты делаешь со мной, моя принцесса? — прошептал Ордерион, продолжая настойчиво ублажать ее клитор.

Расплата за постыдный акт перестала иметь значение. Остались только он и она. И неистовое желание поскорее довести ее до освобождения от оков бытия. Общий стон экстаза слился с ярчайшей вспышкой, прошившей Ордериона насквозь. Семя брызнуло прямо в огонь полыхающего куста. Он мог поклясться, что такого блаженства доселе не испытывал. Мана Рубин как будто открыла потаенные двери и позволила удовольствию бушевать и властвовать над немощным телом. Эхо их голосов растаяло в воздухе. Волна расслабления накрыла истомой, даря мнимые покой и умиротворение.

Рубин вжалась носом в шею Ордериона и продолжала часто дышать. Он крепче обнял ее, сплетая ее ноги со своими. Прекрасное создание и чудовище, измененное силой. Плевать, о чем она врет и что скрывает. Плевать, сколько мужчин у нее было до их встречи. Плевать, что будь она в себе, убегала бы от него с криком, как от монстра. Он никогда не забудет этот момент. Порочный и чистый одновременно. Сокровенный и личный для обоих. И если… если она сможет помочь ему излечиться, он ее никому не отдаст. А если не сможет… то он все равно ее никому не отдаст…

Рубин

— Милая, проснись…

Кто-то настойчиво тряс ее за плечо.

— Рубин, просыпайся.

Она открыла глаза и не сразу поняла, где находится. Постыдное сновидение еще не отпустило слабый разум, и Рубин залилась краской, глядя в обеспокоенное лицо Ериона.

Он был одет, а на ней из одежды… Она уставилась на высохшую исподнюю рубашку, которую Ерион успел на нее нацепить. Но была-то Рубин голой… Это она хорошо помнила.

— Одевайся, — поторапливал Ерион. — Надо уходить.