Рубин

Рубин остановила руку у губ Ордериона. Их изменения никак не коснулись. По-прежнему чувственные, с правильным контуром; они в тот момент казались ей олицетворением самого греха.

Почему ее не пугало все то, что она видела? Почему это пугало других? Молодой мужчина, стоящий перед ней, по-прежнему был красив. Каждая из черт его уникального лица по-прежнему была идеальной, и нос… Нос, который раньше казался длинным, теперь стал короче и идеально подходил его лицу. Алые глаза дарили яркий свет и предупреждали, что в этом мужчине сокрыта сила и мощь, которая лишь выглядывает наружу по краю зрачков и предостерегает, что игры с огнем опасны.

Палец скользнул к его губам, проводя подушечкой и надавливая, словно проверяя предположения Рубин о том, что они теплые и мягкие. О да… Они именно такие…

– Глупцы те, кто видят в тебе чудовище, – зашептал ее голос. – Ибо не знают они, что настоящие чудовища прячутся в них самих.

Принц чуть наклонился вперед, будто намереваясь ее поцеловать, но тут же остановился, одергивая себя. Неужели все еще думает, что она может испугаться? Или сам пугается того, что в ней нет страха перед ним?

Рубин встала на носочки и сама потянулась к его губам. Их взгляды встретились, и в ярко-алых всполохах маны отразилась насыщенно-синяя гладь. Ордерион коснулся ее губ первым. Ласково. Без напора. Только обозначая намерение углубить поцелуй. И Рубин закрыла глаза, отвечая на его порыв.

Волна возбуждения поднялась по телу, когда его язык проник внутрь. Мурашки слились в тонкие ручейки, струящиеся по коже. Волнение охватило грудь, вздымающуюся при каждом вдохе. Рубин беззастенчиво исследовала, сминала и пробовала на вкус. И ей нравилось то, что она испытывала! Боги, как же ей это нравилось!

Пальцы заплутали в шелке его багрово-черных волос, стягивая с них ленту и отбрасывая ее в сторону. Пряди тут же рассыпались по плечам Ордериона, пряча их лица от всего мира.

Разве может быть поцелуй таким сладким? Столь тягучим и одновременно властным? Сурими не рассказывала Рубин об этом. А пьяные губы мужа целовать не хотелось. Да и вряд ли с Атаном она когда-нибудь смогла бы испытать нечто подобное. Ведь чудовище, жившее внутри него, Рубин чуяла издалека.

Руки Ордериона снова оплели ее талию, поднимая вверх и отрывая от земли. А Рубин все не останавливалась, будто надеялась, что сможет парить в воздухе вечность и наслаждаться только его губами, страстно целующими ее в ответ.

Девичий смех заставил обоих замереть. Голоса людей вдалеке.

– Смотрите, вон парочка! – загоготал какой-то юноша.

Рубин и Ордерион, не сговариваясь, повернули головы в их сторону. Группа молодых ребят вышла на противоположный берег озера. В руках они держали ведра и удочки.

– Сейчас раздеваться начнут! – крикнул другой.

– А тебе бы только подсмотреть! – смеялась одна из юных дев.

Ордерион поставил Рубин и быстро коснулся знака на груди, меняя внешность. Поднял с земли ленту и завязал волосы в хвост. Рубин тоже поспешила привести свою косу в порядок и повернулась к воде спиной, пряча раскрасневшееся лицо с припухшими от поцелуев губами.

Принц подошел ближе к берегу и прокричал:

– С добрым утром! Как нам добраться до ущелья Гразоль?!

– Так это, – ответил один из них, – озеро обогните и поднимитесь наверх! Тропой выйдете к Гразолю!

– Благодарю! – Ордерион махнул рукой.

– Дяденька, а коли мы вас проводим, награду дадите?

– У вас питье и еда с собой есть? – спросил Ордерион.

– Отож! – крикнул один из них.

– Даю два седоула за завтрак и провожатого!

Юноши тут же загомонили, явно радуясь своей удаче.

* * *

Рубин старалась с местными юнцами не разговаривать. Она внимательно слушала, какие вопросы им задавал Ордерион, и уплетала вкусный хлеб.

– И как давно отряд воинов из Белого замка снялся с Гразоля? – Ордерион передал Рубин флягу с водой.

– Да две недели уже как, – пожал плечами один из ребят. – Симона, когда твой батя вместе с замковыми воинами ушел? – Он обернулся к одной из девчушек, на вид лет двенадцати.

– Две недели как. – Она насупилась и отвернулась. – То третий день был, как вести из замка нехорошие пришли.

– Что за вести? – Ордерион старался мило улыбаться.

– Так это, – ответил другой юнец, – оба ж принца сгинули! Атан и Орде!

Рубин поперхнулась водой и закашлялась. Ордерион погладил ее по спине, призывая к спокойствию.

– Атан и Орде? – переспросил Ордерион.

– Да. И принцесса чужеземная вместе с ними, – закивала Симона. – Из Турема. Говорят, страшная как смертный грех была. И на тот свет за собой сразу двоих наследников Луара утянула.

Рубин откашлялась и сжала челюсти, стараясь держать себя в руках. Теперь, оказывается, она не только страшная, но еще и виновна в том, что пропали принцы.

– А как пропал принц Орде? – спросил Ордерион.