Рубикон, или Мир в латах

– Тайгерлендскую разведку ликвидировали еще шесть лет назад. Даже архивы в Париж вывезли… Но люди наверняка остались. Видимо, пристроились к Ассоциации. Или она их сама отыскала… Когда прибыл?

– Позавчера.

– А почему вчера не пришел?

– Пытался. Хвостов понавешали.

– И чем занимался?

– Устроился. Съездил в Лонгвилль, присмотрелся.

– И каковы впечатления?

– Неспокойно.

Спенсер встал из-за стола и прошелся по кабинету.

– Да, – сказал он. – Неспокойно. Что-то затевается… Знать бы что!.. С чем тебя послали?

– Выяснить причины гибели Генриха.

– Гибели? – Спенсер удивился. – По-моему, я не докладывал о гибели, я докладывал об исчезновении.

– Одиссей считает, он погиб. Слишком много времени прошло. Нашел бы способ отозваться.

– Одиссей считает! – Спенсер усмехнулся. – Ему там, конечно, виднее, в Париже… Что требуется от меня?

Жюль прислушался к своим ощущениям. Опять что-то не так… Словно кукла передо мной. Живая кукла…

– Какие инструкции ты получил от Одиссея? – спросил он.

– Инструкции? – Спенсер пошевелил пальцами, словно попытался поймать что-то в воздухе. – Я должен помогать тебе в твоих действиях. Как я понимаю, ты – агент с неограниченными полномочиями.

Жюль улыбнулся.

– Ну что ж, – сказал он. – В таком случае мне хотелось бы знать имена всех, кого можно заподозрить в связях с Ассоциацией.

– Всех?! – Спенсер хмыкнул. – Из постоянно живущих можно подозревать каждого второго!.. Тайгерленд был сверхмилитаризованной страной. Тут все, кто не работал на иностранных туристов, в той или иной мере были связаны с военно– промышленным комплексом… Впрочем, список я тебе к завтрашнему дню подготовлю. Только знаешь, по этому списку надо целый год работать. И не одному тебе, а целой следственной группе!

Жюль помолчал.

– Хорошо, – сказал он. – В таком случае, что ты думаешь о некоем Анхеле Санчесе?

– Анхель Санчес? – Спенсер задумался. – Подожди… Это же родной брат моей медсестры-практикантки. Интересовался я им, было дело. Ничего особенного… Кригер. В подполье не был. В настоящее время работает в Экологической Службе. Если мне память не изменяет – инспектором. Должен быть в картотеке у Грэма. Правда, там таких сотни тысяч… Почему ты им заинтересовался?

– Вертелся вокруг меня позавчера. В ресторане угощал…

– Так ты же по легенде космонавт! Человеку могло быть просто интересно с тобой пообщаться. Чтобы потом похвастать в кругу друзей! Мало ли какие причуды бывают у людей.

– Возможно, – сказал Жюль. «А мне он хвастал знакомством с Генрихом, – подумал он. – Произнося пароль… Таковы уж причуды у эколога Санчеса». – Ну ладно, мне пора. Связь у меня только через тебя. Так что передай Одиссею, что я приступил к выполнению задания.

– Подожди, – сказал Спенсер. – Дискету с историей болезни оставь у меня. Болезнь – тоже легенда?

– Да. В общем.

– Тогда я зарегистрирую тебя. И сочиню результаты осмотра. – Он наклонился к селектору. – Лина!

Вошла Лина. Спенсер передал ей дискету.

– Это наш новый пациент. Господин Карне, космонавт. Зарегистрируйте его и внесите в список на завтра.

Лина вышла.

– У вас всегда так мало народа? – спросил Жюль.

– Сегодня неприемный день. Но и в приемные пациенты практически друг с другом не встречаются… Ладно, иди. Оружие есть?

– Зачем оно мне сейчас?

– Ладно. Потребуется – обеспечу!

– Буду весьма благодарен! – Жюль пожал Спенсеру руку.

Когда он вышел из кабинета, Лина сидела за терминалом. Пальцы ее бегали по клавиатуре. Увидев Жюля, она встала и молча повела к выходу.

Экая телочка, подумал Жюль, глядя на ее ягодицы, аппетитно обтянутые белым халатом. Интересно, какова эта милашка в постели?..

– Вы так и не хотите со мной поздороваться? – сказал он.

Лина поджала губы. Жюль вздохнул. Ребенок был с характером и ребенок злился на весь белый свет.

– С больными надо быть вежливой и предупредительной!

Лина возмущенно фыркнула:

– Вам назначено завтра на девять.

– И это все, что вы хотите мне сказать?

Лина молча открыла перед Жюлем дверь.

– А чем вы заняты сегодня вечером? – спросил он. – Мы могли бы вместе поужинать.

– Ужинайте со своей Арабеллой! Она будет с вами вежлива и предупредительна.

– Зря вы так! – сказал Жюль, но двери уже закрылись.

Жюль опять вздохнул и спустился с крыльца на дорожку. Когда ворота отворились перед ним, он оглянулся. Он готов был дать голову на отсечение, что Лина смотрит на него. И во взгляде ее есть все что угодно, только не равнодушие.

На улице стало теплее. Солнце уверенно продиралось сквозь тучи, с рассвета закрывавшие небо непроницаемой пеленой. Стены коттеджей сразу зацвели. Энергопанели на крышах с шелестом разворачивались, подставляя солнцу угольно-черные тела. Откуда-то доносилась ритмичная музыка: отдыхающие получали очередные порции удовольствий.

Жюль снял куртку, повесил на руку и отправился домой. Мысли его вернулись к Лине.

Похоже, девчонка просто влюбилась в меня, подумал он и присвистнул. Оказывается, в меня еще можно влюбиться!.. Сей факт дает мне кое-какие дополнительные козыри в намечающейся игре с ее братом.