Ррр! Или тяжело заставить ведьму спасать мир! Часть 2 (СИ)

Когда Дым и Серый передали весть, о том что Соколенок по какой-то причине притворяется принцессой Мари все внутри него перевернулось. Впервые за многие годы, в течение которых он оплакивал свое единственное дитя, желание мести уступило место хрупкой надежде.

Но проведя пять минут рядом с постелью умирающей от потери энергии Пустышки, Алибер понял — надеяться не было смысла. Аура девушки была копией его собственной дочери, на ней была отметка его крови и клана, но это была не его малышка.

— Кто ты такая? — Последовал закономерный вопрос, едва девушка открыла глаза.

Зеленые внимательные глаза испуганно посмотрели в его суровое лицо. В комнате никого кроме них двоих не было, поэтому глава клана рассчитывал на откровенность девушки. Прошла минута, в течение которой мужчина ждал ответа на свой вопрос, но девушка молчала, продолжая все также смотреть ему в глаза и едва заметно покусывать губу.

— Меня зовут — Алибер, я глава клана 'Иных звезд', - решился первым начать наемник. — Ты как две капли воды похожа на мою дочь, именно поэтому другие наемники считают тебя Соколенком, но отцовское сердце не обманешь… — Мужчина на миг замолчал и настойчиво переспросил: — Кто ты?

Девушка моргнула раз, другой, стараясь задержать непрошенные слезы, и неожиданно начала рассказывать. Алибер внимательно слушал и не перебивал. В тот день он принял для себя самое важное решение в его непростой жизни — он стал опекуном Мари, девочки из чужого мира.

Тогда сидя вот точно также в этом кресле и держа в руках кулон его дочери, он поклялся сам себе, что убережет ее, во что бы то ни стало.

Все остальные в клане, считали, прибывшую девушку вернувшейся в родной клан Соколенком, удивляясь ее новым способностям Пустышки, и только трое — он, Мари и Ангелина, знали правду.

Осторожный стук заставил его спрятать последние напоминания о родной дочери и сесть ровно.

— Алибер, — хрупкая девушка, зашедшая в кабинет, выглядела неуверенной, — я могу с тобой поговорить?

— Конечно, Ангелина. — Кивнул глава клана крестнице своего лучшего друга. — Проходи, не стесняйся, — девушка все также неуверенно подошла к стулу и села. — Что-то случилось?

Ангелина глубоко выдохнула, словно решаясь на отчаянный шаг, и резко подняла опущенную до этого голову:

— В доме Мотесов Мари увидела записку, где сообщалось о том, что Максимельян выбирает себе жену, — выпалила она и упавшим голосом закончила. — Она хочет пробраться в Гиз на бал-маскарад.

— Скол! — не сдержался всегда сдержанный в выражениях Алибер и громко стукнул по столу кулаком.

***

Из сонной неги меня вырвал знакомый шепот:

— Опять легла с мокрой головой… — чужие губы легко коснулись виска, сминая оковы сна и перенося в другое фантастическое место.

Я полулежала в мужских объятьях, облокотившись на широкую сильную грудь, и тихо млела от счастья, наслаждаясь тем, как сильные пальцы разминают перетруженные на тренировках мышцы.

За этот год мы с Лонхаром виделись стабильно пару раз в неделю. Он пользовался нашей связью, неизменно находя и перенося меня сюда.

— Странно…

— М? — вяло приподняла я брови.

— Раньше Алибер проводил с тобой тренировки в щадящем режиме, — осторожно поглаживая кончики моих пальцев, прошептал он. — Что-то натворила?

Едва заметно улыбнувшись, я покачала головой. То, что Лонхар чувствовал мое тело порой даже лучше чем я сама, удивляло только первые пару месяцев. Кахар утверждал, что со временем научится даже мысли читать. Последнее дико пугало.

Когда твои мысли становятся достоянием общественности — это всегда страшно. И ладно если бы мысли были путные, а не бешеные тараканы как у меня…

— Алибер тут не причем, — сознаюсь, продолжая блаженствовать, — инициатива исходила от меня.

— С трудом верится, — даже не видя кахара, я точно знала — улыбается, потому что хорошо знает меня.

Вот обворовать соседский сад — это Мария Королек первая, а каждодневный физический труд ради призрачной цели — пффф! Я лучше время с пользой потрачу, например, на солнышке позагораю.

— Как дела в лагере? — быстренько меняю тему, пока чересчур проницательный голубоглазик не узнал о чем-нибудь еще.

— Кочуем… — Туманно ответил кахар и неожиданно атаковал меня вопросом: — Что я делаю не так?

— Лонхар… — Я поморщилась и села, разрушая эти прекрасные объятья.

— Маша, я целый год искал ответ на этот вопрос и не нашел. — Голос за моей спиной звучал настойчиво. — Просто назови хоть одну причину, почему ты не хочешь быть со мной?

Вот ведь блин!

То одна скользкая тема, то другая… Крутишься, как уж на сковороде, а толку — дырка от колечка колбасы.

— Мы же говорили…

— Да говорили, — мужчина осторожно обнял мои плечи и вновь прижал к себе, — но ты так ничего и не ответила.

Я вздохнула и закрыла глаза. С Лонхаром было удивительно хорошо и спокойно, так как еще ни с кем в моей жизни. Он чутко реагировал на малейшее изменение в неустойчивом женском настроении и поразительным образом понимал желания моего тела, а главное с легкостью относился к многочисленным заскокам и капризам.