Рожденная чародейкой

Она с сожалением подумала, что лучше надо было позвать остальных лошадей.

Аверан вошла в зал собраний. И сразу увидела Биннесмана, который спускался по широкой лестнице с гильд-мастером Уоллаком, внушительной внешности человеком с деревянной цепью на груди — знаком своей должности. Позади них шла Весна.

Мастер говорил на ходу:

— Я понимаю ваше беспокойство, но мои посланные уже выехали, пятнадцать минут назад. Боюсь, что первые бочонки с отравой уже в воде.

— Что вы им дали?

— Ничего особенного — щелочное мыло и лак. Хотел было дать пива. Уж такое порой варят в Фелдоншире — в рот не взять.

— Вот и вылили бы в пруд, чем людей травить.

Они были так увлечены разговором, что не видели Аверан.

— Биннесман, — позвала она, привалившись без сил к ближайшей стенке. — Нас ограбили… украли лошадей!

— Что? — спросил Уоллак. — Кто украл?

— Дядька, — сказала Аверан, не зная, как описать вора. — У него изо рта пахло ржаным хлебом и… рыбой.

— Где он? — спросил гильдмастер.

— Уже далеко! — ответила Аверан. Из-за двери доносился шум, царивший в городе, — крики людей, ржание лошадей.

Мастер глубоко вздохнул. Принес свои извинения.

— Не огорчайтесь. Вы можете поехать со мной. Жаль, что так получилось с вашими лошадьми. Вообще-то, фелдонширцы честные люди. Но…

Биннесман посмотрел на Аверан.

— Ты пыталась вызвать лошадей?

— Да… пыталась, и вора тоже. Но ничего не вышло. Девочка подошла к ближайшему стулу и села на него, понурив голову.

ГЛАВА 55 ОГОНЬ В ХОЛМАХ

Сказано в древних рукописях, что воины Фаллиона в погоне за тотами спустились в Подземный Мир. И лишь на страшной глубине за много миль от поверхности земли стали находить они опустошителей «частые предвестия». И не в битве с опустошителями или тотами пали многие воины, но от «жара сильнейшего, коего превозмочь не можно.

Мастер очага Вален из Палаты Животных

В холмах под Шрусвейлом слышался несмолкающий топот тысяч тяжелых ног. И шипение слышалось, словно шелестели на ветру листья, облетевшие разом со всех деревьев в лесу.

Орда приближалась.

Из леса то и дело взмывали в небеса стаи ворон, встревоженных невиданным нашествием. Они кружили над ордой в облаках пыли вместе с гри. Клубящаяся желтая пыль заслоняла холодное солнце. Рушились на пути прохождения орды вековые дубы, рассыпая побуревшие листья.

Опустошители шли новым, необычным строем, какого люди еще не видели, — Боевым Порядком. Габорн, остановив коня на вершине холма, всматривался в лес. Отсюда, сверху, он уже видел стремительно бегущих опустошителей, их мелькающие среди деревьев серые панцири. Они мчались так, словно обрели новые силы. Не раз и не два порывался Габорн послать своих воинов в засаду, но Земля не позволяла. Копьеносцы не пробили бы этот строй. И от лучников не было бы никакого толку. В орде что-то изменилось.

Близость воды вдохнула в опустошителей мужество. К тому же они кое-чему научились. По словам Аверан, они знали имя Габорна и боялись его.

В Каррисе, когда на чудовищ нагнали сильного страху яростные молнии, он справился с ордой без особого труда. Но теперь он уже утратил силы. И атаковать не решался.

Возможно, опустошители почуяли его слабость.

Его тревожило уже одно то, что они научились защищаться. А если они и остальных опустошителей научат этой хитрости?

Габорн с каждой минутой все больше беспокоился, что не сможет ни остановить орду, ни заставить ее изменить направление.

И покрывался холодным потом при мысли, успеют ли посланные добраться вовремя до Вонючих прудов, чтобы их отравить.

Опустошителей Габорн опередил всего на полчаса. Прискакав в Шрусвейл, он искал Биннесмана среди своих воинов. Но чародея с его замечательным имперским жеребцом нигде не было видно. Барон Кирка на главной площади звонил в колокол.

— Вы видели Биннесмана? — спросил у него Габорн.

— Он уехал в Фелдоншир, поднимать тревогу, — ответил Кирка.

Габорн вздохнул с облегчением.

Жители Шрусвейла, и крестьяне, и лавочники, уже запрягали в телеги лошадей. Сносили в них из дому всякий скарб — подушки, одеяла, продукты; ловили своих поросят и ягнят. У постоялого двора стояла, колотя по кастрюле палкой, какая-то женщина и отчаянным голосом звала сына. Габорн увидел крестьянина, который вовсе не собирался бежать. Он открыл погреб, отправил в него жену и восьмерых своих детей, потом поволок туда же ягненка и петуха.

Габорн крикнул Кирке:

— Пойдите и выгоните оттуда этого человека и его детей!

Он испытывал настоящее отчаяние. Ведь он не просто король, он — Король Земли. Но его подданные не желают его слушать, даже когда речь идет о спасении жизни.