Рождение Темного Меча

Сильный, холодный ветер, дующий с океана, унес прочь дождевые облака, угнал их обратно на юг, во Внешние земли. Дождь прекратился, и выглянуло солнце. Впрочем, его тусклые осенние лучи почти не грели; и уж конечно, им не под силу было справиться с пронизывающим ветром, без труда забирающимся под мокрую одежду. Что, естественно, не улучшило настроения членов отряда. Когда дождь прекратился, Блалох погнал своих людей вперед. Иногда они ехали даже в темноте, если ночь выдавалась ясная. Могучие дубы и орехи — типичная для Внешних земель растительность — сменились соснами. Чародеи сделались осторожнее: отряд уже находился на границе цивилизованных земель. Наконец они остановились на берегу реки, разбили лагерь и провели там три дня: рубили деревья и вязали из бревен грубые плоты.

Каталист не знал ни минуты покоя; ему то и дело приходилось даровать Жизнь, чтобы чародеи могли побыстрее справиться с работой. Сарьон выполнял то, что ему велели, но наблюдал за постройкой плотов со все возрастающим унынием. Мысленно он уже видел эти плоты загруженными награбленным добром и готовыми к путешествию вверх по реке, к селению Техников.

Наконец изготовление плотов было закончено. Настало новолуние. Ветер становился все сильнее и яростнее; он хлестал людей Блалоха, когда те снова взгромоздились на коней. Бандиты пустили лошадей вскачь. Черные плащи вздымались на ветру, словно паруса какой-то призрачной армады. Всадники мчались к деревне Дунам, намереваясь нанести удар вечером, когда маги, устав после рабочего дня в поле, отправятся отдыхать. У околицы деревни Блалох осадил коня и велел остановиться. Перед налетчиками раскинулось открытое пространство: убранное и уже вспаханное под пар поле. В дальнем конце поля были сложены диски, на которых ариэли переправляли урожай в амбары хозяина. Завидев их, бандиты заухмылялись. Они прибыли вовремя.

Ветер гнал с собой холод северных океанских вод, и даже здесь в нем до сих пор чувствовался слабый солоноватый привкус. Лошади, развернутые мордами к пронизывающему ветру, трясли головами; упряжь позвякивала, и самые нервные кони заплясали на месте. Их всадники, которым было ничуть не уютнее, чем лошадям, по самые брови кутались в плотные плащи, до сих пор влажные после езды под дождем, и ждали, когда им прикажут действовать.

Сарьон держался в стороне, ссутулившись под своим зеленым плащом. Его трясло от страха и холода. А в ушах у него звенел символ веры, вбитый в него с самого детства, и каталиста скручивало от злой иронии судьбы.

«Obedire est vivere. Vivere est obidere».

— Каталист, ко мне.

Приказ был отдан негромко, но Сарьону голос Блалоха показался оглушительным. Сжимая поводья в дрожащих руках, каталист двинулся вперед.

«Повиноваться — значит жить...»

Где же Олмин? Где же его Бог, когда он так нужен Сарьону? Наверное, в Купели, внимает вечерним молитвам. Что ему делать рядом с бандитами, да еще в такой холодный, ветреный вечер?

«Жить — значит повиноваться...»

По пути Сарьон смутно осознал, что кто-то повернулся, чтобы взглянуть на него. Капюшон сполз, но молодого человека было трудно разглядеть даже в ярком свете звезд. Однако каталист узнал его. Это был Мосия и он, судя по лицу, пребывал в тревоге и смятении. А вон та темная, закутанная в плащ фигура рядом с ним — это, несомненно, Джорам. Сарьон заметил, как блеснули его глаза из-под спутанной гривы, холодные и оценивающие. Из-за спин этих двоих раздался приглушенный смешок и мелькнуло яркое пятно. Симкин.

Лошадь Сарьона, действуя исключительно из собственных соображений, пронесла его мимо молодых людей, мимо шеренг застывших в мрачном ожидании чародеев и их нервничающих коней, и Сарьон очутился впереди. Перед строем на могучем боевом коне восседал Блалох.

Момент настал. Полуобернувшись в седле, чародей взглянул на Сарьона. Блалох не произнес ни слова; лицо его оставалось все таким же бесстрастным и застывшим, но каталист почувствовал, как мужество вытекает из него, словно кровь из перерезанного горла. Сарьон склонил голову, и Блалох улыбнулся — впервые за все время.

— Я рад, что мы поняли друг друга, отец. Вас обучали искусству ведения военных действий?

— Очень давно, — еле слышно отозвался Сарьон.

— Да, я догадываюсь. Ничего, не страшно. Думаю, это скоро уладится.

Повернувшись, Блалох перемолвился несколькими словами с одним из своих стражников — очевидно, отдавал последние указания. Сарьон их не слушал, да и при всем желании не смог бы расслышать из-за свиста ветра и пульсации крови в висках.

Чародей двинулся вперед и жестом велел каталисту ехать за ним.