Рождение Темного Меча

Они назвали эту гору Купелью, и именно здесь, у Источника Жизни, каталисты основали свой дом, ставший центром этого мира. Сперва это были всего лишь катакомбы, наскоро вырубленные в толще горы для защиты от опасностей внешнего мира. Но шли столетия, и немногочисленные грубые туннели разрослись, превратившись в лабиринт коридоров, залов, покоев, кухонь, внутренних дворов и парков, разбитых на террасах. На склоне горы был выстроен университет; в нем молодые Альбанара приобретали навыки, необходимые для управления своими землями и их населением, молодые Телдары совершенствовались в целительском искусстве, молодые Сиф-ханар изучали способы контролировать ветры и облака — а молодые послушники-каталисты помогали им всем. Здесь же располагались учебные центры ремесленных гильдий. А небольшой городок, выстроенный у подножия горы, обеспечивал студентов и их наставников всем необходимым.

На самой вершине горы был возведен величественный собор со сводчатым куполом; из окон собора открывался столь великолепный вид, что многие, узрев его, плакали от восхищения и благоговейного трепета.

Впрочем, немногим дано было взглянуть на Тимхаллан с вершины этой горы. Некогда Купель была открыта для всех, от императора до последнего домашнего мага. Но после Железных войн традиция изменилась. Теперь в святые стены допускались лишь сами каталисты да немногие привилегированные слуги. А в священный чертог, где находился Источник, дозволено было входить лишь высшим иерархам церкви. Город разросся, и у каталистов теперь было все необходимое, дабы они могли продолжать свою работу в Купели. Многие послушники являлись сюда в юности, а покидали стены Купели лишь после смерти, когда для них наставала пора уходить за Грань.

Сарьон был одним из таких послушников. И он тоже мог бы прожить свою жизнь здесь, мирно и безмятежно, как бессчетное множество его предшественников...

Но Сарьон был иным. На самом деле ему даже иногда казалось, что он проклят...

Телдар, один из немногих чужаков, кому дозволено было поселиться в Купели, трудился в своем маленьком садике с лечебными травами, когда почтенный старый ворон с важным видом соскочил на дорожку между двумя аккуратными грядками, поросшими молодой зеленью, и сообщил хозяину о появлении пациента. Друид от души поблагодарил ворона — тот был настолько стар, что уже лишился части перьев на макушке и сам походил на каталиста, — и покинул залитый солнцем садик, вернувшись в прохладу, полумрак и покой лечебницы.

— Солнце встало, брат, — сказал Телдар, войдя в приемный покой; подол его коричневой рясы тихо прошуршал по каменному полу.

— С-солнце встало, целитель, — вздрогнув, пробормотал молодой человек. Он уныло смотрел в окно и так задумался, что не услышал появления друида.

— Если вы не возражаете, — продолжал Телдар, успев подметить наметанным, проницательным взором малейшие подробности облика своего нервного посетителя, от необычайной бледности до обгрызенных ногтей, — может, пройдем ко мне в покои? Там можно устроиться поудобнее и спокойно поговорить.

Молодой человек кивнул и вежливо согласился, но друиду было ясно, что он с тем же успехом мог бы предложить каталисту шагнуть с обрыва — ответ был бы тот же самый. Они прошли через лечебницу с рядами деревянных коек — им любовно придали форму сложенных чашечкой ладоней, на которых покоились матрасы, набитые душистыми травами и листвой; сочетание их запахов помогало расслабиться и спокойно уснуть. Некоторые кровати были заняты. Лежащие на них пациенты слушали прописанную им музыку и сосредоточивали энергию тела на процессе исцеления. Телдар на ходу перебросился парой слов с каждым из них, но останавливаться не стал. Он провел нового подопечного в другие покои, не такие большие и более уединенные. Это была солнечная комната со стеклянными стенами, заставленная множеством растений; друид опустился на подушку, набитую мягкой сосновой хвоей, и предложил пациенту присаживаться.

Каталист уселся — точнее, неуклюже плюхнулся. Это был высокий, сутулый молодой человек; казалось, будто его руки и ноги слишком велики для его тела. Одет он был неаккуратно, в слишком короткую для него рясу. Под тусклыми глазами залегли темные круги. Друид подметил все это, хотя с виду и не выказывал пристального интереса к пациенту; он все это время безостановочно болтал о погоде и лишь поинтересовался мимоходом, не выпьет ли каталист успокаивающего чая.

Получив неохотное, невнятное согласие, Телдар взмахнул рукой, и шар кипящей жидкости послушно выплыл из очага, наполнил две чашки и вернулся на законное место. Друид сделал осторожный глоток из своей чашки, потом небрежно отправил чашку парить над столом. Этот травяной настой предназначался для того, чтобы избавить собеседника от скованности и помочь ему выговориться. Телдар внимательно смотрел, как молодой человек глотает горячий чай, похоже даже не замечая его вкуса.