Рождение миров

— Искра, я не могу с тобой поспорить. Твоя задница многим разумным жизнь сохранила, но разве для того я её берёг всё это время, что бы ты её при любом возможном случае подставляла? Разумных много, а ты у меня одна и другой не будет. Не делай так больше. Одна задница на поле боя войну не решает.

— Хорошо, пап, я постараюсь.

— Что значит постараюсь? Не постараюсь, а — «больше такого не повториться»! И сколько можно травмировать моё сознание? Ты что, не понимаешь, тебя же там убить могли?! Какого чёрта ты там скакала? И почему остановилась?

— Пааап, ну там столько вкусных огоньков было. Я никак не могла остановиться. Всё думаю — «вот ещё один и всё, убегаю», а они не кончаются и не кончаются. А остановили меня какие-то корни. Прям из земли выросли!

— И что? Прыгала же, когда я обернулся!

— Ну, они сгорели быстро, а тут мне огненные шарики кидать начали. — Искра подняла на меня взгляд, хлопая ресницами демонстративно-наивно.

— А если бы тебе вместо шарика айсберг прилетел?! Меня же инфаркт хватит!

— Ну, не прилетел же. А что такое инфаркт?

— Да какая разница, что это такое? Главное что хватит! Что бы я больше таких глупостей от тебя не видел! Перевёл дыхание. Хотел было продолжить распинать это глупое сознание, но желания сотрясать воздух закончилось. Всё равно же сейчас её никак не накажу.

— Ладно, на первый раз спишем на неопытность. Да, за Стрельника тебе отдельное спасибо. Кроме тебя ему бы сейчас тут никто не помог. Считай, только за это тебе и прощаю твоё бесстыжее поведение.

Последние слова произносил, уже отворачиваясь.

Студент лежал у стены, свернувшись калачиком и мирно посапывал, иногда нервно вздрагивая во сне. На него было накинуто одеяло, а под головой была свёрнута какая-то тряпка. У изголовья на коленях сидел жрец, что-то беззвучно бормоча, временами поднимая глаза и вскидывая руки к небу.

— Что ты делаешь? — Я подошёл к жрецу, стараясь ступать как можно тише.

— Я молю Павшего за его душу. — Шёпотом отозвался жрец, не поворачивая ко мне головы, и продолжил свои беззвучные бормотания.

Пока думал, что делать дальше, в храм вернулся Тёмный в сопровождении воеводы и снова без охраны. Только вёл князь себя на этот раз немного странно. Походка была не такой твёрдой и уверенной как обычно, а свой прямой и жёсткий взгляд он старался от меня отводить. В сознании автоматически вспыхнула ассоциация — «как нашкодивший». Тёмный шёл, всеми силами замедляя шаги, вроде боялся подойти близко. Пришлось прийти на помощь и начать диалог первым.

— Князь, я благодарю тебя за помощь. Если бы не ты со своей дружиной, мой друг не пережил бы эту ночь. Я никогда не забуду того что ты для нас сделал.

Тёмный наконец поднял на меня глаза.

— Не стоит благодарности, брат. Я в любом случае не мог оставить свой город на поругание и не прийти на выручку. Да и ты со своими друзьями сохранил жизни многим моим воинам, а ваши приёмы боя не будут забыты и усилят моё войско. Но я пришёл к тебе с другим вопросом.

— Вообще без проблем. Спрашивай, что душа пожелает.

— Мне неловко просить, но кроме тебя сейчас мне никто не сможет помочь.

— Тоже никаких проблем. Проси что пожелаешь. Будет надо — отдам последнюю рубаху.

— Мне нет нужды просить у тебя рубаху. Я бы никогда не стал беспокоить тебя ради такой мелочи. Мой воевода вырос, и теперь он моя главная опора, и я боюсь потерять его. Будет много битв, и если я не смогу вписать его в метрику мира, то одна ошибка оставит меня без правой руки. — Князь снова отвёл глаза в сторону.

Вписать? В метрику?

— Тоже мне проблема. Скажи куда вписать и где эта метрика, так я сразу и впишу.

Тёмный опять смотрел на меня непонимающим взглядом.

— Брат, вписать в метрику, также как ты когда-то вписал в неё меня.

В голове закрутились варианты. Имя! Я же дал Тёмному имя, после которого он и стал Тёмным! По спине пробежал холодок. Я вспомнил, как открыл глаза на холодном граните, как из груди, словно холодный пар, испарились страх и пустота, как я бережно поднял «Слёзы Искры», лежавшие прозрачными камушками на полу. Страх. Нельзя отступать перед страхом. Он никогда не остановится, и будет гнать тебя до тех пор, пока рано или поздно не загонит в угол, откуда ты уже никогда не сможешь выбраться.

— Я готов. — С холодной решимостью взглянул князю в глаза.

Беспокойно подскочила Искра.

— Я с тобой! Боюсь, что в этот раз ты можешь не вернуться.

— Искра, ну и как ты мне поможешь?

— Я тоже поделюсь Искрой! — Искра упрямо вздёрнула подбородок, положив мне руку на левое плечо.

— И я. — За спиной раздался спокойный голос монаха, и на правое плечо тоже опустилась рука.

— И я тоже. — Тёмный обошёл наше странное построение, встав позади, положив руки на плечи моих друзей.

Воевода всё это время молча стоял на том же месте. Эх, была-не была!

— Да будешь ты водить войско храброе, за дело правое, во славу Павшего! И имя твоё — Добрыня!