Рождение Юпитера

– Ну чего ты хочешь? Я не верю, что положение мое так безнадежно, как ты описываешь, безымянный. Брут и… Ай-Оу… да и Климентина – не последние люди в Сопряжении. Вряд ли они окажутся тебе по зубам. А я… Сколько времени я буду у тебя в руках – большой вопрос. У прайда Шелли – быстрые корабли.

Большеголовый закашлялся. Сморкнулся в угол из левой ноздри, затем – из правой. Константин в это время вооружился никелированным инжектором.

– Напротив… погоди, Константин, я хочу побеседовать с нашим гостем еще немного! Напротив: найти Брута и Климентину оказалось просто – проще, чем нюхнуть «колючки». Еще легче – лишить свободы передвижения. Мои братья сообщили, что оба объекта в настоящий момент транспортируются в условленное место. Все идет согласно нашему плану, благородный. Так что… – Он развел руками: маленькими, сухенькими лапками с корявыми пальцами (точно – мутант!). – Уметь надеяться – это великий талант, но в твоем случае – напрасная трата сил.

Братья… согласно плану… нюхнуть «колючки»… Нет, он угодил в лапы не кучке безымянных бандитов, не признающих законов Сопряжения. Он перешел дорогу весомой организации, вроде плутонианских борцов за свободу. Таких не купить, не испугать, не уговорить, не разжалобить…

– А Ай-Оу? – с вызовом спросил Шелли. По его спине струились, щекоча, ручейки едкого пота. – А как же Ай-Оу? Расстроил он ваши поганые планы, не так ли, мутант?

– Чудак Ай-Оу… – Лысый помассировал подбородок. «Мутанта» он пропустил мимо ушей. – Ай-Оу успел улизнуть с Тифэнии. Он задал нам задачу, решить которую без вашей помощи решительно невозможно, и из-за которой ты, собственно, сидишь здесь. – На усталые глаза навернулась мутная влага. – Если я спрошу прямо: где Ай-Оу? Что ответишь ты, о благородный?

– Я отвечу… Отвечу, что… Насколько мне известно, Ай-Оу полетел к Солнцу, – запинаясь, пробормотал Шелли. – Слово благородного! Я говорю правду.

– Да-да… – затряс седыми волосами большеголовый. – Ри-ри-ри-ри-ри… да-да-да. Слово благородного… Иного я не ожидал.

Шелли кивнул. Неожиданное доверие со стороны безымянного настораживало. Большеголовый вновь шумно высморкался (никак нездоровилось!) и продолжил голосом несчастного человека:

– Да-да-да… Беда в том, что ты говоришь правду, о благородный. Я знаю – ты астроник. И, как астроник, понимаешь: трудно представить задачу сложнее, чем поиск единственного корабля в околосолнечном пространстве.

С этим было трудно спорить, и Шелли кивнул еще раз.

– Но есть предположение, что твоя связь с Ай-Оу по-прежнему сильна, и что он сам придет на помощь другу… – пояснил безымянный, с интересом наблюдая, как Шелли пытается сохранить невозмутимое выражение лица. – К тебе или к иерарху Бейтмани и Климентине бесфамильной.

– Уметь надеяться – великий талант… Вопрос: как он узнает, где я? Или где Брут и Климентина?

– Ответ: видишь инжектор в руках у Константина? Он заряжен сильнодействующим нейронным активатором…

– Что такое – нейронный активатор?

– Ох-ох! Это что-то вроде обезболивающего, только действует диаметрально противоположным образом.

– Ага! Вы собираетесь причинить мне боль? – Шелли фальшиво заулыбался, на самом деле ему едва-едва удалось подавить рвотный позыв.

– Чудовищную боль, – согласился с сожалением большеголовый. Он вздохнул и развел руками. – Я же сказал: мы предполагаем наличие прочной связи между тобой и Ай-Оу. Предположение, признаюсь, не выдерживает никакой критики, особенно – при близком рассмотрении… и тебе – ха-ха! – может даже показаться, будто я проявляю немотивированную жестокость, подвергая столь суровым страданиям благородного молодого человека. Но нам так необходим этот чудак Ай-Оу, будь он проклят! Необходим – веришь? Как солнечный свет необходим всему живому…

Шелли подпрыгнул на табурете. Его охватил столь сильный гнев, что большеголовый отшатнулся – решил, наверное, будто пленник разорвет руками путы, а затем свернет своим мучителям шеи.

– Как ты смеешь разглагольствовать о жизни и солнечном свете?! Ты – сеющий зло и хаос!.. – заскрежетал зубами Шелли.

– Сидеть! – Константин вырос перед пленником: огромный, безобразный и сердитый. Шелли мгновенно втянул голову в плечи и съежился, ожидая удар. Он до мельчайших подробностей помнил свою Партию. Ему ли было не понять, что Константин смертельно опасен и вне цирка Горгоны?

– Вы, благородные животные, мните будто Сопряжение – это венец человеческой мысли, да?! – Константин схватил Шелли за воротник и встряхнул, как крольчонка. – Что иное – это тьма, зло и ересь, да?! Вам кажется – Солнце освещает только парад планет? Что по другую сторону – холод и тьма, и строят козни те, кого ты с презрением зовешь «безымянными»? Да, мы – безымянные! Значит, не признающие Сопряжения, дохлой прайдовой системы и ваш Пермидион. Да, изгои! Но только благодаря нам…