Рождение и жизнь Иешуа бен Иосифа

В начале второй половины дня Мария позвала Иакова; вместе они набрались духу, подошли к Иисусу и спросили, не сможет ли он доверить им свою тайну настолько, чтобы сообщить, когда и в какой момент свадебной церемонии он планирует проявить себя как «сверхъестественный». Не успели они закончить, как увидели, что пробудили в Иисусе его характерное негодование. Он лишь сказал: «Если вы любите меня, вы должны желать оставаться со мной, пока я исполняю волю моего небесного Отца». Но выражение его лица было красноречивым свидетельством упрека.

Этот поступок матери чрезвычайно разочаровал Иисуса-человека, и он был существенно отрезвлен своей реакцией на ее намек — позволить себе внешнюю демонстрацию божественности. Это относилось к тем самым вещам, которые он лишь недавно — во время своего уединения в горах — решил не делать. В течение нескольких часов Мария пребывала в подавленном состоянии. Она сказала Иакову: «Я не понимаю его; что всё это значит? Будет ли конец его странному поведению?» Иаков и Иуда пытались утешить свою мать, в то время как Иисус уединился на час. Но вернувшись к гостям, он вновь был беспечным и веселым.

Свадебная церемония проходила в молчаливом ожидании, но она завершилась без единого слова или действия со стороны почетного гостя. Затем прошел слух, что плотник и корабел, которого Иоанн провозгласил «Избавителем», продемонстрирует свое могущество во время вечернего празднества — возможно, за свадебным ужином. Однако для его шести учеников-апостолов всякое ожидание такой демонстрации прекратилось после того, как он собрал их перед самым праздничным ужином и с величайшей серьезностью сказал: «Не думайте о том, что я пришел сюда творить чудеса для удовлетворения любопытных или убеждения сомневающихся. Нет. Мы находимся здесь, чтобы исполнить волю нашего небесного Отца». Но когда Мария и остальные увидели, что он совещается со своими товарищами, то про себя они полностью уверились в том, что готовится нечто необыкновенное. И все уселись, чтобы насладиться свадебным застольем и праздничным вечером в приятном общении со своими товарищами.

Отец жениха приготовил запас вина, которого с лихвой хватило бы для всех приглашенных на свадьбу гостей. Но мог ли он знать, что женитьба его сына станет событием, столь тесно связанным с ожидаемым явлением Иисуса в качестве Мессии-избавителя? Он радовался выпавшей на его долю чести видеть знаменитого галилеянина среди своих гостей, однако еще до окончания ужина слуги обескуражили его сообщением о том, что вино на исходе. К окончанию свадебного ужина, когда гости стали прогуливаться по саду, мать жениха сообщила Марии по секрету, что запасы вина иссякли, на что Мария доверительно сказала ей: «Не тревожьтесь, я поговорю со своим сыном. Он поможет нам». Так она взяла на себя смелость поговорить с ним, несмотря на порицание, сделанное лишь несколькими часами раньше.

В течение многих лет при каждом кризисе, случавшемся в их семейной жизни в Назарете, Мария всегда обращалась за помощью к Иисусу, поэтому было вполне естественным, что в такой ситуации она подумала о нем. Но были и другие причины, заставившие эту честолюбивую мать обратиться в данном случае к своему старшему сыну. Мария подошла к Иисусу, стоявшему в одиночестве в углу сада, и произнесла: «Сын мой, у них нет вина». Иисус ответил: «Женщина моя добрая, при чём здесь я?» Мария сказала: «Но я считаю, что настал твой час; разве ты не можешь помочь нам?» Иисус ответил: «Я заявляю вновь: я пришел не для того, чтобы заниматься подобными делами. Зачем ты снова беспокоишь меня такими вещами?» И тут, разрыдавшись, Мария взмолилась: «Сын мой, я обещала им, что ты поможешь нам; разве ты не можешь сжалиться надо мной и выполнить мою просьбу?» И тогда Иисус сказал: «Женщина, по какому праву ты раздаешь такие обещания? Позаботься о том, чтобы впредь этого не делать. Мы должны во всём следовать воле небесного Отца».

Мария, мать Иисуса, была сломлена; она была ошеломлена! И пока она стояла перед ним без движения, со слезами, стекающими по ее лицу, человеческое сердце Иисуса переполнилось состраданием к женщине, родившей его во плоти; и, наклонившись к ней, он ласково положил ей руку на голову и сказал: «Ну-ну, мама Мария, не печалься из-за моих слов; они показались тебе резкими — но разве не говорил я тебе много раз, что я пришел только для того, чтобы исполнить волю моего небесного Отца? Я с превеликим удовольствием сделал бы то, о чём ты меня просишь, если бы такова была воля моего Отца…», и Иисус внезапно умолк, он заколебался. Мария, казалось, почувствовала, что что-то происходит. Вскочив, она обвила его шею руками, поцеловала и поспешила назад, в помещение для слуг, которым сказала только: «Что мой сын скажет, то и делайте». Однако Иисус ничего не сказал. Он понял, что уже сказал — а скорее, по собственному желанию подумал — слишком много.