Рождение гигантов

Назад плыть было приятно, Ростик откровенно радовался этой вновь обретенной свободе, тем более что у него после атаки, которую провел Докай, почему-то очень заметно очистилось сознание, и куда больше, чем обычно бывает, когда оказываешься в гиганте, и он отлично ощущал, как радуется, ко всему прочему, еще и Михайлов. Тот попросту плескался, хотя в этой мелководной речке, в этих берегах и над камнями, которые грозили тяжелыми ранами, плескаться, конечно, было не слишком заманчиво.

Поглядывая в небо, переворачиваясь то на бок, то на спину, Рост плыл, и ему приходили в голову странные мысли. Почему-то настойчивей всего он вспоминал Антона, как того низвел почти до состояния бессловесного ребенка Фоп-фалла, тогда еще незнакомый и ужасно мощный в ментальном плане зверь, оказавшийся со временем мирным соглядатаем и едва ли не ручным одомашненным питомцем. Теперь-то Фоп не вызывал злости за тогдашнюю свою, как казалось, жестокость, и в этом было что-то важное. Вот только что именно, Рост никак не мог уразуметь. Он даже попробовал было вспомнить, как все было, но мысли, исходящие от человека, мешали Левиафану, и пришлось не думать.

Но как это частенько с ним в последнее время случалось, только Рост приводил себя в относительную ментальную пустоту, возникали совсем уж странные представления, и тогда он решил, что и это обдумывать не будет, по крайней мере сейчас, потому что поневоле сворачивал к мысли о цели, которую должен был преследовать Докай, устроив ему это… испытание?

Что, если это была просто проверка, а браться ли им, Докай, вообще за обучение людей тому, что они хотели от них получить? И выходило, что на это здорово смахивало, что Рост, чего уж греха таить, не слишком понравился «шаману», а значит, люди Докай не показались. И следовательно, Росту просто дали понять, что отказываются иметь с человечеством дело. Даже такое, в общем-то, ни к чему их не обязывающее, как подкачка людей, подгонка их возможностей к гигантам, которых по человеческому же шаблону вздумал готовить Зевс.

Еще раз решил Ростик проверить свои логические построения, пробуя не отставать от Михайлова. Он был в Нуаколе. Там для возни с ним, человеком, которого Нуакола вздумал использовать, предварительно обучив кое-чему, хотя и не совсем понятно до сих пор, чему же именно, он выделил друга – Докай. И тот отлично справился с заданием, он не только привел Ростика в чувство полного владения мышлением, что было после плена у пурпурных и всего, что с ним произошло, совсем не так просто, как могло показаться, но и вернул ему недостающую полноту жизни, а главное – подготовил каким-то таинственным образом к появлению гигантов, научил его действовать в этой ситуации, пользоваться гигантами, когда они появились.

Значит, думал Ростик, можно было бы предположить, что нормальному, цивилизованному и дружественному к людям Докай это снова не будет стоить особого труда. Просто в силу их природных особенностей, так Рост и думал, когда предлагал этот поход…

Он ошибся лишь в том, что полагал, что все Докай – дружественны, что они автоматически по каким-то им одним ведомым причинам принимают людей за существа, которым можно оказывать помощь. Тем более что первый поход на Новую Гвинею также окончился удачей, луковицы травки ихны им выделили и цену за это заломили не чрезмерную. Всего-то и взяли, что книгу Ростика о его плене на русском, кстати, языке, да попросили, если Фоп будет согласен, пригнать им кусочек, чтобы вырастить из этого кусочка полноценную особь «думающего мускула»… Или тут было что-то еще?

Ведь возможно, что Ростик что-то просмотрел, пропустил в своих оценках, чего-то не только недоучел, но даже не понял, что заблудился и его предположения неверны? Вот только такой оборот дела существенно не стыковался с тем простым фактом, что прежде Ростик ни разу не ошибался по-крупному. По мелочам – да, случалось, но в важных вещах… Неужели это с ним случилось, как и многое другое должно случаться с каждым – впервые?

Они прошли какую-то груду камней, которые Ростик не очень-то и помнил, расцарапались, зато здорово поохотились на рыбную мелочь в тишайшей заводи, правда Михайлов, сколько ни нырял, больше сомов не отыскал. Или те научились каким-то образом прятаться. Но вполне возможно, что Михайлов сам не слишком стремился быть удачливым охотником, все-таки домой направлялись, не вверх по течению шли в неизведанной реке.