Рота Шарпа

Фитчетт не мог оставаться на месте. Он начал двигаться в сторону Раймера и Шарпа, пытаясь не нашуметь, но зажигательный снаряд приводил его в такой ужас, что он поскользнулся и рухнул в воду. Со стены раздался крик, возникла голова офицера. У Фитчетта хватило ума замереть, но Шарп видел, что офицер уже повернулся и отдает новые команды. Над гребнем стены снова появилось пламя, там зажигали третий снаряд, и Шарп понял, что придется драться. Раймер, открыв рот, глядел на форт. Шарп толкнул его:

- Подстрелите офицера.

- Что?

- Подстрелите этого ублюдка! У вас же есть винтовки, разве нет?

Раймер не двинулся с места, тогда Шарп сам сдернул винтовку, дернул крышку полки, проверяя, есть ли порох, и прицелился сквозь колючие ветви. Раймер как будто проснулся:

- Не стреляйте!

Третий зажигательный снаряд перевалил через стену, упав на дальнем конце оврага и зацепившись за камень. Фитчетт увидел, что сейчас будет раскрыт, взвизгнул и побежал к замаскированной роте. Французский офицер закричал.

- Не стреляйте! – Раймер толкнул Шарпа под локоть, сбивая прицел, и тому пришлось снять палец со спускового крючка. Фитчетт упал где-то в кустарнике, ободрав ребра. Он помнил про запальный шнур и продолжал сжимать его в руке, но Шарп не знал, сработает ли он после падения в воду. Фитчетт, дико вращая глазами, оглянулся по сторонам:

- Где фонарь? - потайной фонарь был спрятан среди деревьев. Раймер и Фитчетт судорожно начали искать его, натыкаясь друг на друга, а со стены раздался первый выстрел. Пуля ударила в ствол дерева, и Фитчетт выругался:

- Черт! Быстрее!

Французский офицер перегнулся в овраг, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь, но Шарп видел выстрел и, целясь на вспышку, спустил курок. Француз дернулся и упал, его лицо было залито кровью. Раймер уставился на Шарпа:

- Зачем вы это сделали?

Шарп не удостоил его ответом. Фитчетт, наконец, нашел фонарь, открыл дверцу, и луч света осветил колючие кусты.

- Скорее, скорее! – Фитчетт говорил сам с собой. Он нащупал запальный шнур, сунул кончик в огонь и дождался, пока тот занялся, лишь потом скомандовав: – Назад! Отходим!

Раймер не стал дожидаться, пока огонь разгорится. Более не скрываясь, он прокричал:

- Назад, все назад!

Шарп схватил Фитчетта за рукав:

- Сколько у нас времени?

- Тридцать секунд! Бежим!

Со стены ударил второй мушкет, пуля взрыла землю. Группа людей под предводительством Раймера бежала, пригибаясь, вниз по течению, каждый представлял себе внезапную вспышку, грохот ударной волны и убийственную мощь водного потока.

Французы, внезапно лишившиеся офицера, звали на помощь. В свете зажигательных снарядов они ничего не видели, в ушах стояло эхо мушкетных выстрелов. Шарп подождал, глядя на бегущий по запальному шнуру огонек и прислушиваясь к топоту ног на стене. Огонек радостно побежал в сторону дамбы, а Шарп повернул в обратную сторону и попытался взобраться по склону оврага, укрепленному возле форта каменной кладкой, но услышал тихий голос:

- Отличный выстрел.

- Патрик?

- Ага, я думал: мало ли, вам помощь понадобится, - голос донегольца был тихим. Огромная рука схватила Шарпа и бесцеремонно закинула за край оврага. – Нам бы бежать.

- Иначе утонем, - Шарп зацепился за куст и подтянулся на руках. Он гадал, сколько секунд прошло с момента, как Фитчетт поджег запальный шнур: двадцать? Двадцать пять? Про крайней мере, здесь, на высоком берегу, на краю рва, выходящего из оврага и обнимающего форт, они с Харпером в безопасности. Французы что-то яростно кричали. Шарп услышал треск шомполов в мушкетных дулах, потом через хаос пробился резкий голос, но сейчас его больше интересовал Харпер, чья могучая фигура притаилась рядом.

- Как спина, Патрик?

- Чертовски болит, сэр.

Шарп, ожидая взрыва, прижался к земле и представил, как разлетаются в разные стороны обломки бочонков с порохом. Уже сейчас! Может, Фитчетт напутал и взял более длинный шнур?

Залп со стены напугал Шарпа. Французы палили в овраг, пули били в кустарник с треском рвущегося ситца. Где-то возмущенно крикнула птица, забив крыльями во тьме, ниже по течению был слышен испуганный топот удаляющихся ног. Харпер глумливо усмехнулся:

- Как мокрые курицы!

- Как дела в роте, Патрик?

Если Харпер и не был расположен критиковать Раймера при Шарпе, порка все изменила. Он сплюнул в овраг:

- Этот парень сам не знает, чего хочет, - в солдатском кодексе не было более серьезного проступка: нерешительность убивает.

Взрыва все не было. Шарп понимал, что запальный шнур мог намокнуть или порваться, но что бы там ни случилось, порох лежал нетронутым. Прошло не меньше минуты. Шарп слышал, как французский офицер требовал тишины, вероятно, пытаясь услышать, что происходит в овраге, но там было тихо. Раздались новые приказы: гребень стены осветился, и Шарп понял, что вниз полетят новые зажигательные снаряды. Он поднял голову, проследил, как три огненные дуги прорезали темноту оврага, и задумался, не могут ли они нечаянно поджечь запальный шнур. Но секунды текли, а взрыва не было. Наконец, из форта послышались крики: порох был обнаружен.