Рот, полный языков

Длинная винтовая лестница на второй этаж, казалось, никогда не кончится. Её мраморные ступеньки напоминали замёрзший водопад. Тексейра и Кинкас поднимались молча. Хозяин гостиницы нервно вытирал вспотевший лоб. Наверху священник снял свой белый воротничок и спрятал в карман. Они двинулись по коридору к открытой двери, где мелькали тени и слышался невнятный шум.

Офомную кровать с расшитым балдахином едва можно было разглядеть сквозь толпу голых мужчин. Прямые и сутулые, подтянутые и обвисшие, мускулистые и тощие, они теснились в спальне, наполняя воздух острым гормональным смрадом. Демонстрируя разнообразную технику, они усердно возбуждали свои набухшие члены в предвкушении законной добычи, которая ждала их на кровати. Сжимая мясистый отросток двумя руками или одной, за головку или за стержень, гладя мошонку или бёдра, распалившиеся самцы стремились удержать свои орудия на пике готовности, не потеряв при этом драгоценное семя. Никто из них не разговаривал, ограничиваясь хриплыми стонами и односложными восклицаниями.

Стоя в дверях, Кинкас и отец Тексейра некоторое время наблюдали за оргией. Потом священник начал расстёгивать рубашку. Кинкас взглянул на него с тревогой.

— Бальтазар, я надеюсь, мы не собираемся принимать участие в этой постыдной вакханалии?

— А когда ещё мне представится такая возможность, Арлиндо? Я бы скорее сравнил это с праздниками любви, принятыми у первых христиан.

— Не знаю, не знаю..

Бальтазар уже разделся донага и проталкивался сквозь толпу. Кинкас невольно двинулся за ним, хотя одежду снимать не стал. Собравшиеся встретили Тексейру ликованием.

— Святой отец!

— Дорогу служителю церкви!

— Пусть поучаствует в конфирмации!

Наконец круг прорвался, пропустив новых гостей к кровати.

Дарсиана Реймоа лежала поперёк кровати, раздвинув ноги. Она откинула голову назад, свесив длинные волосы на пол. Гибкое девичье тело было залито свежей спермой, словно один из трупов, недавно лежавших на лужайке. Над девушкой в разных позах расположились пятеро мужчин. Случайно или нет, но это оказалась та самая неразлучная пятёрка с веранды «Ясного полдня».

Между раскинутыми ногами девушки пыхтел Иво, широко раздвигая своим толстым членом раскрасневшиеся половые губы.

Старший Рикардо и самый младший, Иво, стояли на коленях по бокам, лаская её груди, в то время как Дарсиана, сжимая в руках их члены — один старчески вялый, другой прямой как дубинка, — старалась добыть из них семя. Из члена Белмиро уже висела ниточка прозрачной смазки, ложась тонкой паутиной на торчащий сосок.

Скелетообразный Эштевао и суетливый Януарио стояли в головах. Их члены ритмично скользили туда и обратно между губ девушки, словно два рыцарских копья, направленных в дракона.

Встав позади Иво, отец Тексейра с горящими глазами наблюдал за действиями участников сцены. Кинкас тоже смотрел, словно загипнотизированный, не в силах отвести взгляд.

Иво кончил первый, сотрясая узкий таз девушки могучими финальными толчками, усиленными его избыточным весом. Затем в глотке Дарсианы исчезли извержения двух других пенисов. Белмиро выстрелил так обильно и мощно, что забрызгал живот Рикардо, член которого в ответ пролил лишь несколько капель на ближайшую грудь.

Пятеро мужчин покинули свои места, уже начиная разогреваться для следующего раунда. Дарсиана легко поднялась и села на кровати, непобеждённая и ненасытившаяся.

— О, да это же наш служитель церкви! — пропела она, улыбаясь скользкими губами. — Вы как раз тот, кого я жду. Не хотите ли поиметь меня в зад?

Она ловко перевернулась, встав на четвереньки и выставив блестящие ягодицы.

Тексейра шагнул вперёд, держа в руке налившийся кровью член. Он подвёл его конец к анальному отверстию, сжал бёдра Дарсианы и натянул её на себя одним движением.

Дарсиана сладко застонала, потом оглянулась через плечо.

— Поцелуйте меня, святой отец! — Розовый кончик языка показался между губ.

Тексейра наклонился и приблизил губы к её лицу. Язык мелькнул в воздухе, исчезая у него во рту. Священник задохнулся, будто подавился, потом судорожно сглотнул.

По-видимому, только Кинкас успел заметить эту анатомическую несообразность. В испуге он сделал шаг назад, но тут же встал как вкопанный — Дарсиана подмигнула ему и снова высунула язык, оказавшийся, как ни странно, на своём месте.

Священник с остекленевшими глазами начал бешено работать членом.

— Целуйте меня! Эй, вы, дрочилы, все сюда! Целуйте, кому говорю!

Боясь прогневать предмет своих вожделений, порабощенные похотью мужчины кинулись к кровати. Выстроившись в очередь, они один за другим приникали губами к грязной бездонной пропасти, полной языков.