Rossija (reload game)

Именно это наверняка и стало причиной гибели папы Иннокентия VIII — «Джанбаттисты Чибо, в насмешку именовавшего себя Невинным, в чьи истощенные жилы еврей-лекарь влил кровь трёх юношей». Персонаж сей, надобно заметить, вообще являл собою своеобразное совершенство: клейма негде ставить. Именно он своей буллой «Summis desiderantes affectibus — Всеми силами души» дал отмашку всеевропейской охоте на ведьм, спустив с цепи полоумного извращенца Крамера-Инститориса с его «Молотом». Помимо красивых теток, папа вознамерился зачистить Европу от евреев (ну, это святое!..) и от кошек (а вот этих-то за что??); тот крестовый поход против котиков, надо полагать, весьма поспешествовал очередной по счету чуме (ибо о связи между «чумой» и «крысами» попугай говорил вполне определенно). Суммируя всё это с наклонностью одряхлевшего архипастыря питаться исключительно молоком из женской груди, принимать кровяные ванны, а главное — периодически впадать в непробудный сон, трудно было отделаться от соответствующих подозрений; Цепеш, однако, их отмел и на впрямую заданный ему вопрос ответил: «Очэн прасылся, но ми им пабрэзгавалы». Менгеле во всей этой истории особенно забавляло то обстоятельство, что папа, пребывая в мечтаниях о «Европе юденфрай», личным врачом-то всё равно держал иудея; который в итоге и сделал ему роковое переливание.

Однако евреи — евреями, но объективная-то проблема — как в будущем отличить среди «трех юношей»-доноров годных от негодных — никуда не девалась… Доктор безуспешно ломал голову над этой научной загадкой, пока не получил нечаянную подсказку от прикомандированного распробщика Ивашки: кровь-то у разных людей — разная; она бывает, если по вкусу, «сладкая, с кислинкой, с горчинкой и пресная», и еще в ней случатся какой-то поганый металлический «резус»…

Самое поразительное, что попугай те древние вампирские познания полностью подтвердил: «Гр-рруппы кр-ррови, четыр-рре! Р-ррезус фактор-рр!»; и предостерег, что иные из них сочетаются, а иные — нет: «Ф-фатально, ф-фатально!» Но теперь хотя бы задача стала ясна: установив, с помощью Ивашки, группы крови подопытных (для своих записей доктор обозначил их как «черви», «бубны», «трефы» и «пики»), методом проб и ошибок определить разрешенные и запрещенные комбинации «мастей». Сам, правда, определять те группы крови Менгеле пока не умел — ни на вкус, ни при помощи доступных химикалий, — и как раз на этом он сейчас сосредоточил основные усилия: не всегда же в его распоряжении будет вампир-подручный!

«Умный ты, доктор, умный — а дурак», — снова зазвучала вдруг в голове его фразочка на московитском наречии.

Менгеле поморщился. Уже не первый раз он ощущал, что и сами мысли у него тут становятся какими-то… русскими. И по большей части — неприятными. А самое неприятное было то, что в них всегда был резон — да такой, на который и возразить-то, по здешним обстоятельствам, нечего. Оставалось только гнать те мысли прочь. Но они возвращались — «ты их в дверь, они в окно». И в последнее время — всё чаще.

«Ты хоть себе-то мозги не парь, — на этот раз слова были почти слышны. — Кого ты тут лечишь?»

— Да нормально всё, — буркнул доктор себе под нос, промывая иглу. — Вот только закончу серию…

«Жадность фраера сгубила, — поучающе ответствовал внутренний голос. — Сейчас ты в выигрыше, это да. Только выигрыш свой еще унести надо из этого притона. Вместе с головой».

«Это мы уж как-нибудь!» — отмел Менгеле.

«Как-нибудь, говоришь? Да ты хоть понимаешь, что Цепеш твой — больной на всю голову? Пока ты ему интересен, верно. А вот случится у него настроение плохое — под влиянием приступа холецистита, к примеру…»

«Я ему нужен», — попытался возразить доктор.

«Он и от нужных избавляется на раз — хоть теперь, хоть в прежние времена. И самых близких своих тебе на опыты сдаёт. В любую минуту. По любому подозрению. Просто по капризу. Ты что, забыл, как он говорит? Нэт чэлавэка — нэт праблэмы!» — внутренний голос очень похоже передразнил Господаря.

Доктор сел за стол, сжав руками виски. Внутренний голос говорил правду, возразить ему было нечего. А главное — ради чего он, собственно, рискует? Он уже заслужил европейскую славу. Чтобы вкусить ее, нужно всего-то ничего — огласить и опубликовать результаты исследований общепринятым в науке способом. Но это возможно лишь в европейской, цивилизованной стране. А чего он выжидает здесь, в этом заповеднике унтерменшей? Еще чуток статистики добрать? А теперь еще и этот, кабан из Росмыла — наехал конкретно…

Пора, мой друг, пора, решительно сказал он себе. Как говорится — «Нет времени на раскачку». Кое-какие шаги им уже предприняты, и как раз сегодня многое прояснится.