Читаем Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы полностью

Распространение немецких университетов по территории Священной Римской империи в XVI–XVII в. было удачно охарактеризовано историками как сочетание трех факторов: экспансии, дифференциации, профессионализации.[184] Экспансия выразилась резким увеличением числа университетов, за два века – более чем в два раза, что образовало самую густую сеть высших учебных заведений в Европе. При взгляде на нее все же видны определенные неравномерности: университетов много на западе и мало на севере, востоке и юго-востоке империи. В то же время основное число этих западных университетов в областях вдоль Рейна – малые, «земельные», с очень ограниченным количеством профессоров и студентов. Ясно, что это объясняется большей степенью территориальной раздробленности империи на западе, чем на востоке, а также тем, что на Рейне и вблизи него находилось больше торговых городов, откуда студенты могли поступать в университеты.[185] Тем не менее наиболее посещаемые немецкие университеты в XVI–XVII в. – Виттенберг, Лейпциг, Йена, Гельмштедт, как и в XVIII в. – Галле и Гёттинген, лежали в центральных областях империи.

Первым основанным после начала Реформации протестантским университетом стал Марбургский в 1527 г. Он открылся по указу гессенского ландграфа Филиппа Великодушного, принявшего лютеранство. Основатель долгое время был политическим лидером протестантских князей, поддерживал контакты с Меланхтоном, поэтому первые профессора пришли в Марбург из Виттенберга. Но дальше нужно было проводить экзамены на ученые степени, формируя следующее поколение профессоров, преподающих «новую веру». О папской привилегии на это, гарантирующей признание ученых степеней нового университета во всем западном мире, конечно, не могло быть и речи. Поэтому Филипп Великодушный использовал весь свой политический вес, чтобы получить эту привилегию у императора, и это ему удалось в 1541 г.

Второй протестантский университет, Кёнигсбергский, был открыт в 1544 г. в землях секуляризованного Тевтонского ордена, где образовалось герцогство Пруссия. Последний магистр ордена и первый прусский герцог Альбрехт Гогенцоллерн в 1525 г. перешел в лютеранство, принес вассальную присягу Польше и затем основал университет, получивший его имя – Academia Albertina, а в 1561 г. польский король Сигизмунд Август, известный своей веротерпимостью и покровительствовавший протестантам, подтвердил права университета своей привилегией. Поскольку Кёнигсберг находился за пределами Священной Римской империи, то для его университета формально, вообще, не требовалась санкция императора, но удивительно тем не менее, что польской королевской привилегии оказалось достаточно для признания полученных в Кёнигсберге ученых степеней по всей Германии.

Несколько по-другому обстояло дело с лютеранским университетом, основанным в Йене: его появление на территории, подвластной эрнестинским Веттинам, было вызвано их поражением в Шмалькаденской войне 1547 г. и утратой вместе со званием курфюрстов, которое перешло к альбертинской ветви, еще и Виттенберга. В качестве замены ему было предложено основать университет в Йене, но до получения привилегии от императора (что стало возможным только после Аугсбургского мира) там была основана гимназия, получившая статус университета в 1558 г.[186]

Совсем же без привилегии обойтись было нельзя: так, не добилась признания в качестве университета кальвинистская высшая школа, основанная в 1584 г. в Герборне – образцами при ее организации послужили Академии в Женеве и Страсбурге, но производств в ученые степени там не было и, соответственно, роль факультетов во внутренней организации этой школы была выражена слабо, хотя она и выбирала ректора, и пользовалась дарованными местным графом другими корпоративными правами. Кальвинистам, исключенным из условий Аугсбургского мира, было невозможно получить привилегию на свое учебное заведение у императора, поэтому они могли давать своим выпускникам лишь «свидетельства об учебе» (которые, впрочем, в таких странах, как Нидерланды, признавались наряду с учеными степенями).[187] Университет же мог стать кальвинистским лишь по приказанию властей, как это было в 1559 г. в Гейдельберге или в 1605 г. – в Марбурге. И только одно университетское основание можно считать исключением: университет в Дуйсбурге в 1654 г. был основан как кальвинистский, но для этого была использована привилегия, выданная императором для католического университета в том же городе еще в 1566 г.!

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное