Вот, например, Гоголь в «Выбранных местах из переписки с друзьями» хорошо выражает пафос этой истории:
Однако в культурном сознании эта история, как показывает Л. Киселева, появляется и укореняется благодаря опере XIX в., а не реальным историческим событиям излета Средневековья, и становится одним из мифов, не выдерживающих проверку. Удивительно, ведь, казалось бы, история жертвы, положенной в основание новой династии, отвечала представлениям средневекового сознания об отношениях между властью и подданными, но при этом миф о Сусанине начинает конструироваться не в XVII в., а гораздо позже.
Единственным документом, который свидетельствует о реальном существовании Ивана Сусанина, является «обельная грамота» 1619 г., которая была выдана крестьянину Богдану Собинину. Благодаря ей мы узнаем, что примерно в конце 1612 — начале 1613 г.
За этот подвиг потомки Сусанина были пожалованы землей и освобождены от податей. Не то чтобы им сильно помогли эти привилегии — как описывалось в «Костромской старине», потомки Сусанина пошли по кривой дорожке: царские милости породили лень, безынициативность, и в результате потомки Сусанина жили хуже других крестьян в округе. Мало того, они еще и «ударились в раскол» — сначала просто укрывали «бегунов», а потом вообще к ним присоединились. Но и это не всё: — из-за их фальшивомонетничества в начале 1850-х начались беспорядки, и в деревню даже ввели воинскую команду. Не самое достойное продолжение истории.