Рос и я

Рос[3]

Рос, моя Рос, сероглазая дочь,
Зря я, наверно, старался,
Воду ли в ступе пытался толочь.
Боб на бобах оказался.
Где ты, сестра моя, жизнь, в глубине
Словно медузы струенье,
И, как туман, в океанской стране
Странное изнеможенье.
Что тебе, женщина, слава и дым,
Пар водяной от столетий,
Коли твое окончание Крым
И пустяки междометий.
Рос, моя Рос, своенравная лень,
Где ты, откуда, куда ты?
И почему повторения тень
Мстит постоянным возвратом?
Кто ты, страна или женщина, я,
Я исповедовал веру
В эхо рифмованного бытия.
Где же твои кавалеры?
Версты, столбы телеграфные, пыль.
Я нахожусь на развилке.
Галки, грачи, только нотная быль,
Страсти нестрашные пылки.
Нет меня, есть, вот я снова возник
И ухожу потихоньку.
Женщины той очарованной лик
Шепчет мне что-то вдогонку.

* * *

Она так много значила, потом
Ни слуху не было, ни духу.
Казбек, Тамань, побег, ночлежный дом
И повторение по слуху.
Куда мне деться в этом январе?
Морозно как-то слишком, даже очень.
И смотришь, смотришь из дверей
На комнату из многоточий.
Морозно, где б достать чернил,
Достать чернил и все закапать.
Больница, парки, трубы, тень перил.
Заводы, церкви, клубы и заплакать.
О чем? Не все ли нам равно?
О феврале, о марте, об апреле.
Тебя не видно так давно,
Что нет поддержки в теле.
И в вере. Ведь не грех и повторить:
Все повторяется, за исключеньем моря.
Платон и Шиллер, сыр, сарынь и прыть.
И капельки немого горя.

* * *

О, rus — сказал Гораций как-то.
О Русь, так Пушкин поддержал.
О Рос, ему ты вторишь с тактом
Де-факто и империал.
Империя за все в ответе.
Пора, пора…
Вчера мой ездовой привез приказ:
Французы снова двинулись на нас,
И каждый день приносит новости,
Которым смысл один:
Все с места тронулось, и новый господин
Наводит новые порядки.
Are you ready? Я хорунжия спросил.
Скребницей тер он рыжего коня и
Подправлял подпруги…
Он что-то мне ответить захотел,
Но не успел…

7