Роркх. Потрошитель

На плече висело двуствольное ружье. Детальнее рассмотреть не удалось, старик, придерживая, закрывал его рукой. Его образу не доставало разве что собаки. Вот прям так остро это ощущалось, что я непроизвольно огляделся в надежде её приметить где-нибудь рядом. Но животного нигде не было.

— Прошу, — я указал рукой на кресло. — Извините, но я не знаю вашего имени.

— Благодарю и прошу простить мне мое невежество. Я Грубер, должно быть вы уже слышали обо мне.

— К сожалению…

— Вы расстроены? — старик смотрел прямо мне в глаза. — Неужто причиной послужило мое появление?

— А сами как думаете? Насколько знаю, вас наняли чтобы убить меня. Так с какой стати мне радоваться нашей встрече?

— Но ведь это же безопасная зона.

— Да, только это не отменяет тот факт, что вам поручено меня убить. Поэтому я хотел бы поскорее закончить этот разговор.

— Совсем не понимаю вашей озлобленности, мистер Люц, — лицо старика выражало неподдельное удивление.

— А сами на меня значит не злитесь? — я сложил руки на груди и откинулся в кресле.

— Помилуйте, разве я что-то подобное говорил? — Грубер смотрел на меня не моргая.

— Но вы же собираетесь меня убить! — парировал я.

— Что же вы равняете мягкое с пурпурным, а носорога с кислым… Причин для ненависти к вам у меня нет. А убить вас, мистер Люц, часть моей работы. Есть заказ и я должен его выполнить, — старик поучительно, в такт своим словам, тряс указательным пальцем в воздухе.

Кто сильнее, тот и прав, мир Роркха в этом плане совсем не отличался от реальной жизни. Даже скорее, данное утверждение являлось одним из столпов на которых и держался этот дивный мир.

Вот назначили за мою голову награду и пожалуйста, старикан взялся за работу. И никто ему и слова против не скажет. Если конечно собственная жизнь дорога, то не скажет. А я скажу, мне-то теперь чего переживать:

— Тогда к чему весь этот фарс? Давайте покончим поскорее… или пришли рассказать, как именно меня мучить собираетесь?

— Неужели произвожу подобное впечатление? — и вновь Грубер смотрел на меня с удивлением.

— Ой, и правда… чего это я… Простите, не хотел вас оскорбить. Вы ведь всего лишь хотите меня убить! Просто так.

— Не нужно этого, молодой человек. Сами ведь знаете, что вовсе не просто так.

— Да? Так может поведаете мне в чём моя вина заключается? Да! Считайте, что это моим последним желанием. Хочу знать, чем же заслужил смерть.

Судя по глазам старика Грубера, так с ним еще никто не смел разговаривать. Сдается мне, что обычно разговор развивался по двум сценариям. Первый, когда его слезно просили не убивать. И предлагали выкупить свою жизнь втридорога. Второй же сводился к угрозам и бессмысленным попыткам запугать киллера.

— Говорите так, словно смерть есть что-то ужасное. Все дороги ведут… тут они все ведут к смерти! И не нам с вами решать, что правильно, а что нет. Вы разумеется думаете, что не причастны к гибели того отряда. Не вы ведь прикончили каждого из них лично.

— Вот именно.

— Я вас услышал, мистер Люц. Позвольте полюбопытствовать и после я оставлю вас наслаждаться одиночеством.

— Давно пора, спрашивайте.

Старик крутил в руках свою кепку, выискивая видимые только ему некрасиво топырившиеся ворсинки. Резкими движениями обрывал их, подносил головной убор к лицу, после чего несколько раз сильно дул, удаляя такие же невидимые пылинки. И скрупулезно всматривался против света, оценивая проделанную работу.

Самый обычный с виду пожилой человек. Даже не верилось, что это его подрядили меня убить. И что он вообще наёмный убийца.

— Как Фин узнал, что я жду вас в той лавке?

— Что? Я правда вообще не понимаю о чем вы спрашиваете.

— Так вы не знаете?

— О чём? — во мне проснулось любопытство.

Старик Грубер закончил приводить в порядок шляпу. Положил ее на колени. Закрыл глаза и поднял голову вверх, подставив лицо солнцу. Сейчас он напоминал объевшегося сметаной котяру, которому больше ничего не нужно от жизни.

— Я уж точно и не вспомню с чего все началось. Но наше противостояние с Финли тянется уже довольно долго. Нет, мы не враги, просто так получается, что раз за разом, из-за наших интересов сталкиваемся лбами.

— Вы что-то вроде идейных соперников?

— Идейных? Это вряд ли, просто соперники, уважающие друг друга. Но так стало с приходом этой девчонки. Да, Пика всё в корне изменила, до этого игра велась в одни ворота. Даже не возьмусь судить о том количестве раз, что парень умирал. Но он не сдавался и не отступал.

— Так раньше вы постоянно пытались убить друг друга?

— И да, и нет. Не просто убить, а победить. Это все же разные вещи. В нашем соперничестве мы оба росли и становились сильнее.

— Думаю, по крайней мере мне кажется, что понимаю. А потом пришла Пика и всё стало по-другому?

— Абсолютно всё стало другим.

Грубер замолчал, всё это время он так и сидел с закрытыми глазами. Но сейчас его веки вздрагивали. Похоже, у него перед глазами развернулась былая картина их противостояния. И судя по не сходившей улыбке, старик с удовольствием заново переживал волнующие моменты.

— И вы решили, что это Фин меня спас из вашей ловушки?