– Ваш страшный незнакомец, «крутой парень», – напомнил он ей, решив, что она не такая уж опытная и искусная лгунья, как он вначале подумал.
– Ах, этот… Ну, гм, мы не дошли до обсуждения профессии.
– Звучит как неприязнь с первого взгляда.
– Я довольно хорошо разбираюсь в людях. По крайней мере в большинстве случаев, – пробормотала она.
Наконец они оказались снаружи на тротуаре, который был заполнен людьми, плечом к плечу теснившимися вдоль улицы, чтобы посмотреть ночное карнавальное шествие. Некоторые держали зонтики, вывернув их изнаночной стороной наружу в надежде поймать в ловушку «броски», то есть сувениры, которые участники шествия забрасывали в глазеющую толпу. Возвратившись домой, туристы привезут их с собой вместе с подзорной трубой и вызывающими суеверный страх амулетами афро-американских колдунов на память о полном увлекательных приключений, но, увы, быстротечном отпуске в экзотических краях. Отлов «бросков» был отнюдь не шуточным делом; Рорк стал свидетелем того, как благопристойного вида седовласые джентльмены до крови разбивают суставы пальцев в борьбе за обладание ниткой поддельного жемчуга или пластмассовым дублоном. С тех пор как три часа назад его самолет приземлился в аэропорту, погода стала пасмурной: небо затянуло тяжелыми облаками, а температура понизилась по крайней мере на двадцать градусов по Фаренгейту. В посвежевшем воздухе заметно ощущался запах надвигающегося дождя, и ветер набирал силу, хлопая широкими зелеными банановыми листьями в соседнем внутреннем дворике.
– Вы, конечно, понимаете, что сегодня вечером «Петуния» будет битком набита.
Она взглянула на него и покачала головой.
– Я вовсе не намереваюсь идти в «Петунию». Особенно после того, как во всеуслышание объявила об этом в «Голубом заливе». – Когда мимо них под звонкое цоканье копыт по мостовой проехал конный полицейский патруль, она быстро отвернулась.
– Послушайте, – сказал Рорк, которому надоела игра в кошки-мышки, – почему бы нам не разрубить одним махом этот гордиев узел? Если какое-то пугало действительно вам угрожает, мы можем просто остановить вот этого полицейского и…
– Нет! – поспешно ответила она, и голос ее задрожал, а глаза, освещенные мигающими огнями разноцветных фонариков, гирляндами развешанных над улицей, опять напомнили ему взгляд испуганной птицы. – В самом деле, в этом нет никакой необходимости. – Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Благодарю вас за помощь. Приятно сознавать, что традиционное рыцарство южан все еще существует.
Ему следовало быть готовым ко всяким неожиданностям. Особенно после пережитого в Москве потрясения. Но внезапный поцелуй настолько разволновал Рорка, что он позволил девушке ускользнуть от него и слиться с праздничной толчеей.
Проклятье! Рорк с досадой ударил себя кулаком по ладони. Непривычный к поражениям, он был огорчен еще и по другой причине: инстинкт подсказывал ему, что он случайно натолкнулся на интригующий и многообещающий сюжет, который теперь упустил. И Рорк рванулся вслед за девушкой.
Дария прокладывала себе дорогу сквозь толпы людей, празднующих Прощеный вторник, и стук сердца тяжело отдавался у нее в ушах. Недоумевая, она задавалась вопросом, почему убийца Мартина не подкараулил и ее в гостиничном номере. Возможно, посчитал это слишком рискованным? Но она знала, что он непременно придет за ней, знала, что ее преследователь может быть любым персонажем из костюмированной и скрытой за масками бурлящей толпы – может быть, вон тот языческий Пан или этот позолоченный Ра, бог Солнца, который внезапно появился перед нею, схватил за плечи и прервал ее протестующий крик поцелуем. Она почувствовала грубые движения его языка у себя во рту, но, к счастью, любвеобильный налетчик двинулся дальше, направляясь к следующей особи женского пола.
Чья-то рука легла ей на ягодицу. Не желая привлекать к себе излишнего внимания скандалом, она увильнула от наглеца; голова кружилась, зрение затуманилось от панического страха, но она продолжала продвигаться вперед, не отдавая себе ясного отчета в том, куда направляется, только твердо зная, что чем дальше она уберется от полицейских, тем в большей безопасности окажется.
Завернув за угол Сент-Питер-стрит, Дария пошла в противоположном от реки направлении, с трудом пробираясь через неистово орущую, смеющуюся, пляшущую, веселящуюся толпу. Несмотря на шум, стук ее высоких каблучков по дорожному покрытию отдавался у нее в ушах, как артиллерийская канонада.
Нервы были напряжены до предела, и, когда ее неожиданно затащили в круг подвыпивших мужчин, она не удержалась от крика.
– Что за спешка, дорогуша? – глумливо спросил один из забулдыг, резко притягивая Дарию к себе; крепко обняв ее, он начал непристойно и похотливо тереться о нее своим телом, в то время как второй пьянчужка прижимался сзади.