Ромул. Основатель Вечного города

Когда Эней пробирался через дымящиеся развалины, некогда бывшие его родным городом, и увидел Елену, навлекшую гибель на Трою, в его душе вскипел безумный гнев. Обуреваемый жаждой мести, он был готов лишить ее жизни. «Я убью ее, – решил он, направляясь к месту, где она пряталась. – Пусть недостойно мстить женщине и карать ее за преступления, но я убью ее, и никто меня не осудит. После всех бед, что она принесла нам, она не должна благополучно вернуться в Грецию, чтобы снова стать царицей».

Сказав эти слова, он бросился вперед, сжимая в руках меч, но был внезапно остановлен появлением своей матери богини Афродиты, которая загородила ему дорогу. Она взяла его за руку и призвала сдержать бессмысленный гнев. «Нет, не Елена, – сказала она, – стала причиной гибели Трои. Город отдан врагу, потому что на то была воля богов. Бесполезно противиться судьбе и мстить тому, кто был лишь ее орудием. Не думай больше о Елене. Подумай лучше о своей семье: о престарелом отце, беспомощной жене и маленьком сыне. Что с ними? Пока ты теряешь время в напрасных попытках отомстить Елене за то, что сделали боги, твои родные и близкие окружены жестокими врагами, жаждущими их крови. Беги к ним и спаси их. Я, незримая, буду с тобой и защищу всех вас от грозящей опасности».

Елена

Сказав эти слова, Афродита исчезла. Эней, следуя ее указаниям, пошел к своему дому и по дороге заметил, что улицы, по которым он проходил, словно по волшебству освобождались от банд грабителей, бродивших по всему городу. Это убедило его, что мать действительно идет рядом с ним и оберегает своей божественной властью.

Дома он первым встретил своего отца Анхиза. Он сказал ему, что все кончено и им нужно бежать в горы, окружающие город. Но Анхиз отказался идти. «Вы молоды, – сказал он. – У вас впереди еще долгая жизнь, которую стоит спасать; вы и бегите. А я не хочу провести те немногие годы, что мне остались, несчастным изгнанником. Если бы силы небесные хотели продлить мой век, они бы спасли мой родной город. Бегите и оставьте меня умереть здесь».

Сказав так, Анхиз отвернулся в глубоком унынии, твердо решив остаться и разделить участь города. Эней и его жена Креуса вместе умоляли его бежать. Но он отказывался их слушать. Тогда Эней сказал, что не оставит отца. Если ему суждено умереть здесь, они все умрут вместе с ним. Он потребовал, чтобы ему принесли доспехи, и начал надевать их, намереваясь снова идти на улицы города и умереть в бою, если такова воля богов.

Однако Креуса не дала ему осуществить это намерение. Вне себя от страха и тревоги, она упала перед ним на пороге, одной рукой прижимая маленького сына, другой обхватив его колени. «Если ты возлагаешь надежды на свое оружие, то останься и защити наш дом, – сказала она. – Если ты хочешь умереть в бою, возьми нас с собой, чтобы мы умерли вместе».

Семейный спор закончился тем, что Анхиз уступил желанию остальных и согласился бежать. Тем временем шум и волнение на улицах города становились все слышнее, новые зарева пожаров, взметавшихся все ближе, говорили о том, что нельзя терять ни минуты. Эней спешно предложил свой план. Его отец был слишком стар и дряхл, чтобы самому идти через весь город. Эней собирался нести его на плечах. Маленький Асканий должен был идти рядом, а Креуса – следовать за ними, держась как можно ближе к своему мужу, чтобы не потерять его на темных улицах и среди уличных беспорядков, которые непременно встретятся у них на пути. Предполагалось, что остальные домашние будут выбираться из города каждый своим путем, чтобы не привлекать внимания врагов; выбравшись за городские ворота, они соберутся в указанном Энеем месте – на холме, где стоит заброшенный храм, а рядом растет огромный старый кипарис.

После того как решение было принято, все сразу занялись делом. Эней набросил на плечи львиную шкуру, чтобы отцу было удобнее сидеть. Анхиз взял домашних богов – сакральные образы, которые в те времена хранились в каждом доме как знак божественной милости и защиты. В ситуации, когда все остальное уже потеряло значение, последней целью отчаянных усилий мужа и отца было спасение этих изваяний. Эней попросил отца взять их, потому что благочестие не позволяло ему сделать это самому: он только что вернулся из битвы, где пролил кровь врагов, и не успел выполнить обряд очищения. Асканий держал отца за руку. Креуса шла следом. Так они вышли на улицы, темные и угрюмые, освещаемые лишь неверным отблеском отдаленных пожаров, вспыхивавшим на небе и озарявшим зубчатые стены и крыши высоких зданий.