Ромка, Фомка и Артос

— Чепуха! — воскликнул Ромка. — Хоть львом зарычи. Хоть слоном затруби. Не испугаюсь! Я даже Клык-Клыка Грумбумбеса...

Мишка сразу вскочил. Лапой по полу хватил. Скребанул его когтями. Клацнул острыми клыками. Да как рявкнет потом, вздрогнул весь огромный дом:

— Ты видел врага жителей леса? Злого врага Клык-Клыка Грумбумбеса?!

— Д-да... — почему-то растерянно ответил Ромка и рассказал о том, что произошло с ним, Фомкой и Артосом по пути на Самотлор.

Мишка внимательно выслушал друга, а потом сказал:

— Клык-Клык Грумбумбес и его старший брат, злой и коварный Орангул, — мои давние, заклятые враги. Сколько птиц и зверей погубили они. Орангул хотел заколдовать и меня. Потом навёл на охотника. Я должен отомстить Оран-гулу! За себя! За лесных братьев!..

— Отомстим! — воинственно воскликнул Ромка и протянул Мишке лапу.

Мишка сграбастал Ромку. Прижал к груди. Но ничего не сказал. Да и зачем? Они без слов поняли друг друга, как настоящие друзья.

Первым негромко и мечтательно заговорил Мишка:

— Нам бы только выбраться отсюда и попасть в лес. До ночи ждать нельзя: скоро придёт твой Степан Иванович. А днём мне на улицу как показаться?

— Как? В самом деле, как? Вот задачка!

Ромка подёргал себя за ус. Почесал за ухом. И подумал: «Жаль, посоветоваться не с кем. Был бы рядом Каррыкарр или Красный Лис...»

Понуро молчал Ромка.

Грустно опустил голову Мишка.

А время бежало... «Тик-так, тик-так».

«Ну уж. Это уж совсем уж ни к чему... — раздумывал Ромка, поглядывая на Мишку. — Как же всё-таки отсюда выбраться?»

И Мишка о том же думал. И чем дольше думал, тем мрачней становился.

Ну, а если плохо кому-то, плохо и Ромке.

Если больно кому-то, больно и Ромке.

Если грустно кому-то, грустно и Ромке.

Такой уж он чувствительный...

Мишке стало так грустно, что он сел в угол, засунул лапу в рот — и давай сосать-причмокивать.

Ромка решительно кинулся к шкафу, достал булку. Протянул Мишке:

— Брось ты лапу. Не соси. Лучше вот перекуси!

Вынул Мишка лапу изо рта. Раздул ноздри. И тоска исчезла из его добрых круглых коричневых глаз.

— Это ты, Ромка, мудро придумал, — пробормотал он, беря булку. 

Шире круг!

Кто-то в дверь вдруг постучал.

Ромка глухо заворчал.

Приложил он к двери нос. Да как крикнет вдруг:

— Артос!

Из-за двери в ответ:

— Ромка, привет. Тут и я, и Фомка!

— Ой! — подпрыгнул Ромка.

— Мне зуб запломбировали, — донёсся негромкий голос Фомки. — А ты как?

— Я, друзья, заждался вас — это раз! — крикнул Ромка и подпрыгнул, как резиновый мячик. — Был от скуки жив едва — это два! — И он снова подпрыгнул, ещё выше.

Ромке не терпелось поскорее выложить друзьям главную новость, и он торопливо продолжал:

— Ну, а три — у нас теперь Миша есть — хороший зверь. Я вам его сейчас покажу...

А дверь-то заперта. Ключ у Степана Ивановича.

Как же впустить Артоса и Фомку?

Опять задачка. И опять — трудная.

Ромка в задумчивости тёр лапой чёрный, бархатный, блестящий нос. Шевелил рыжими усами. Притопывал лапами. Но... Придумать ничего не мог.

И Фомка с Артосом за дверью нетерпеливо с ноги на ногу переминались, но тоже ничего не придумали.

Двадцать две восьмёрки и девять вопросительных знаков сделал Фомка из своего длинного хвоста — не помогло.

Задира Артос запертую дверь и покусал, и когтями поскрёб, а та хоть бы шелохнулась.

Глянул Мишка на расстроенного Ромку — всё понял.

Мишка к двери боком встал. Правой лапой ручку взял. Повертел и так и сяк. Упёрся плечом в косяк. Поднажал что было сил. И конечно, отворил.

— Ой! — воскликнул Фомка. — Это же... Медведь! Ой! Жжуть!!

Но тут из-за Мишкиной спины выскочил Ромка:

— Урр! Брр! — только и мог сказать Артос.

— Ну, друзья, не надо! Тише! Это друг наш новый, Миша! Мы с ним тут весь день играли...

Обнялись покрепче псы. Гордо подняли носы. И запели:

Мы — весёлые собаки
И совсем не забияки.
Между нами ссор и драки
Не бывает никогда!
Делим на троих добычу,
Лишь на праздник друга кличем,
А в беде — таков обычай —
Друг приходит сам всегда!

Мишка послушал-послушал песню и вдруг обиделся. И отвернулся от помощи друзей.

— Ах? — поморщился Фомка, сворачивая вопросительным знаком хвост. — Как же это мы? Ни за что обидели.

— М-м-да, — подхватил Артос. — Нас же теперь четверо. Значит...

— Значит, и песню надо новую, — решительно проговорил Ромка. — Я, кажется, придумал. Мишка! Становись, давай лапу! Ну! Вместе! Начали!

И они пошли хороводом все четверо, притопывая и подпевая Ромка: