Ромашка-1

И этот туда же.

- А это… Ну, я  решила внести, так сказать, некое  разнообразие... Мой  любимый  костюм.

Неужели тоже начнет сейчас  пальцами щелкать? Не редакция, а школа танцев.

- А он тебе это… Не великоват?

- Ну, да, есть  немного.

Еще бы  он был не  великоват. Рома  это вам  не Толик Пузырев, какой-нибудь.

- Зато  в  нем так  удобно, он легкий, почти не  мнется, смотрите какая  ткань, вы  попробуйте.

Пытаюсь  сунуть в  руку  шефа полу  пиджака, но  Федотов  шарахается в  сторону и отдергивает  руки вверх:

- Нет, я верю, верю… Мария, у нас конечно творческий коллектив.  И как у всех талантливых людей … Встречаются, как  бы это сказать… Ну, не  такие как  все.

Я не  такой  как все?  С подозрением  смотрю на  него – неужели заметно? Неужели так  бросается в глаза?  Даже  такому человеку как  Петрович? Тем временем, он  продолжает:

- Я это понимаю, я  лояльный   человек, спокойно к этому  отношусь… Но, зачем  это все  афишировать!

Господи, о чем он?

- Николай Петрович!

- Вот у  меня  есть  дочь. У нее есть  знакомый и он …, как бы  это сказать… Он, он… гомик. И я  нормально к  этому  отношусь.

Начинаю  нервно  приглаживать волосы - спокойствие, только спокойствие. Кажется, меня хотят записать в гомики? А Федотов, как ни в чем не бывало, смахивает какие - то крошки со своего стола и продолжает рассказ:

- Он даже дома у нас бывал. Да на здоровье, это ради бога, он спокойный, добрый, интеллигентный человек….

Тихий ужас, с кем это он меня сравнивает?

- Николай Петрович, можно я пойду, а?

Выдерживаю продолжительный молчаливый взгляд, потом начальник, отвернувшись, машет рукой:

- Иди.

Облегченно вздохнув, тороплюсь на выход. За дверью   обнаруживаю   шепчущихся неподалеку  Валю с Настей.

- Валечка!

Мягкова вздрагивает.

- А?

Нервно шучу:

- Что с тобой,  нервишки шалят?

- А-а-а…  ой,  извини…, нет, я  не ожидала  просто.

Подхожу к ней поближе, не кричать же через всю приемную:

- Рекомендую  по утрам зеленый  чай, успокаивает, ну  и повышает тонус… Пойдем ко мне  на секундочку, пожалуйста.

Разворачиваюсь,  желая  увлечь  ее с собой, но позади раздается  жалобное  блеяние:

-  З-з-з-зачем?

Останавливаюсь  в  дверях. Заикается, да еще оглядывается  на  Настю? Чего это с ней? Удивленно  спрашиваю:

- Что значит зачем? Задание шеф дал, разговор есть.

- Не, я  не  могу.  Я не  могу сейчас.

Точно, заболела.

- Как, не  могу?

- А-а-а… у меня  там эскизы, да!

Таращусь на нее. Это что-то новенькое. Шеф дал задание, а она  «не  могу».

- Да! Ой, я не  могу, не могу, правда, не  могу. Нет времени.

Срывается  как спринтер, при  ее-то габаритах,   и  вмиг  исчезает  среди снующих  сотрудников.

Да ей лечиться  пора! Развожу руками, апеллируя к Насте:

- Тю... Нормально… Как  с тобой  трепаться у  нее время  есть!

Мимо рысью бежит Станислава Болотная,  и я  торможу ее:

- Стась!

- Да?

- Ты мне нужна.

- Ага.

Тычу пальцем  в  ее  бумажки:

- У меня  есть вопросы  по бюджету  испанского проекта.

- Так,  я  слушаю.

В ее руках тут же возникают  ручка и блокнот. Она что думает, я  в коридоре буду обсуждать финансы?  Может, еще в туалете  устроим симпозиум?

- Слушай, ну,   давай  не  здесь, может, к нам пойдем?

Киваю в сторону рабочей комнаты.

- Tet-a-tet , все-таки разговор серьезный.

Болотная  меняется  в лице и начинает нести какую-то ахинею.

- Ой... Там это... Меня, там это… Телефон!

Напрягаюсь. Смотрю на нее настороженно. Братцы, это уже  не  смешно!

- Что, телефон?

- У меня  там телефон,  из  налоговой  будут звонить. Извини,  я не  могу, извини.

Трусцой она  убегает за угол, а  у  меня начинает потихоньку ехать крыша.  Сунув руки  в  карманы брюк,  иду  по холлу:

- Слушайте, что  вообще  происходит? А? Я не  понимаю!

Мой вопрос остается  без ответа, и лишь  курьер Мухин, болтающийся возле Настиной приемной, подает голос.

- Похоже на женский бойкот.

- Что?

- Я говорю, походу, боятся тебя все, как ошпаренные бегают.

Рявкаю, на него:

- Встать, я сказал…ла!

 Коля  испуганно поднимается. Молодец!

- Правильно говоришь, боятся… Пригожин на месте?

- Ага, У себя.

2-2

Ромаша

Заглянув в Машкин отгороженный закуток начальника отдела, оставив там на ее рабочем месте пиджак на спинке стула (все-таки намеки Козлова и Федотова на экстравагантность моего костюма возымают действие и я хочу частично снизить нагрузку на мозг окружающих – у рубашки, слава богу, пуговицы на правильную сторону, да и с размером вопросов нет), направляюсь к Пригожину. Раньше, по работе, мне с ним не часто приходилось сталкиваться, не то что Филатовой, но особого впечатления он на меня не произвел – обычный клерк, каких немало, хотя может и с творческой изюминкой.

Так, вижу, на месте! Он сидит спиной ко мне и просматривает распечатки.

- Сергей, привет.

Хмуро кивнув, тот бурчит, сложив губы гузкой:

- Здравствуй.

Интересное кино, чего это он? Или у них война с Марией? Прислонившись к косяку двери, засовываю руки в карманы брюк:

- Я думал…а ты еще не пришел.

Пригожин, по-прежнему не оборачиваясь, бормочет: