Роман, в издательство

— Сереж, я знаю, что такое жить, когда твоего отца убили. Когда ты не живешь, а ждешь того момента, когда ты сможешь расквитаться с тем, кто это сделал! Мне хочется, чтобы каждый из нас получил долю удовлетворения от раскрытия тех преступлений!

— Ты хочешь его, или их, убить?

— Нет. Это слишком просто. Нет, убить, может, и не просто, но для них смерть — это слишком легко! Убиты, и сразу на небе, рядом с моим отцом? Нет! Слишком не честно! Не хочу так. Я хочу, чтобы они страдали столько же, сколько и я. Пусть в тюрьме сидят.

— Но ты ведь понимаешь, что люди с такими деньгами и связями не сидят в тюрьме…

— Возможно. Я сначала узнаю имя, а потом что-нибудь придумаю… Расскажи лучше, кто такая Лена-Марго?

Всю ночь мы просидели, и я рассказывал ей про всех персонажей моей комы, Соня то хихикала, то смеялась до слез. Время пролетело чудесно.

Она, кстати, рассказала мне, что Владленович действительно генерал. А у мужика из палаты, которая находится рядом с ее кабинетом, действительно был приступ аппендицита, и его оперировали, только не ножиком, а лапаро… аппенд… ктомия какая-то, нет, не выговорить, в общем, используя современные технологии, и мне об этом никто не говорил. А про дом деда моего она сняла фильм и включала видео в моей палате. А про бабушку и сестру Сашу ничего не знала.

Утром раздался звонок, Софья слушала и не перебивала, потом поблагодарила и положила трубку.

Посмотрела на меня в изумлении и сказала:

— Она действительно жива, мама твоя…

Я чуть не вскочил с кресла в порыве бежать немедленно, но Софья продолжила:

— Только в том пансионате ее нет давно. Какое-то время назад в пансионате начали делать ремонт, когда директор был в отпуске. Рабочие сказали, что это его распоряжение. Завозили стройматериалы, красили, чинили, белили и без того идеальный корпус, а дней через пять твоей мамы в пансионате не стало, так же, как и всех ремонтников, бросивших все там, где что-то делали. Ее увезли на машине в неизвестном направлении. В розыск никто подавать не стал. Не признана умершей, значит все стабильно, и завещание в силе. Я только не понимаю, откуда ты мог знать про пансионат?

— Знаешь же, есть теория, что вокруг земли находится информационное поле, содержащее всю информацию о прошлом и будущем? Возможно, разум человека умеет к нему подключаться как-то… Что получается? Кроме тех, кто ее держал в пансионате, она ведь никому не нужна, правильно? А им избавляться от нее нет никакой надобности. Значит, ее вывез кто-то из друзей?

— Значит — так… А может был там, в коме, какой-то еще знак? Что-то необычное?

Я задумался…

— Тот Павел, в коме, мне сказал, что мама учит испанский и изображает из себя сеньору, которую похитили ради выкупа. Читает книги на испанском. Может, это и была подсказка, что ее вывезли в Испанию?

— Это мысль. Я напишу генералу, чтобы он проверил всех, кто покинул страну в том направлении в интересующий нас временной отрезок. Утро уже, давай вздремнем пару часиков, да? А потом мы едем дальше, в 16 часов за нами приедет машина.

— Зачем ждать?

— Машинка будет прикольная, спим.

К полпятому Софья с водителем загрузили меня вместе с креслом в автодом, и мы поехали.

— Куда направляемся? — спросил я, рассматривая роскошную машину. — И откуда такие деньги?

— Денег у нас хватит, чтобы купить эскадрилью самолетов и облететь пару раз вокруг нашего шарика…

— Ого! Врачи в нашей стране такие богатые? — реально удивился я, понимая, что Софья мне не врет.

— Нет. Мужья в нашей стране такие богатые. А врачи, как раз, умеют экономить и складывать в кубышечку…

Это уже ни в какие логические рамки в моей голове не помещалось!

— Зачем врачам с такими мужьями кубышечка? — реально хлопал глазами я от изумления.

— Для такого вот случая, как этот… — улыбнулась она.

— У Макса столько денег?

— Да, он наследник огромной издательской империи, — посмотрев на меня внимательно, ответила Софья и перевела взгляд.

Не придав особого значения ни словам, ни этому взгляду, я повторил вопрос:

— Так куда мы едем?

— Илья Фролов сказал, что ему совсем не интересна эта история. И почему-то решил немножечко меня придушить. Может, он и был тем, кто знал о кассете и сдал нас тем, кто ищет брюлик?

Вторая в списке — Виктория Смоленская — живет и работает в Большом Утрише под Анапой, тренер дельфинов… С Викторией тоже все не так просто: она отказалась общаться! У нее ведь отца и мужа убили, хочет все забыть как страшный сон. Страну и банк мы теперь знаем, и ее информация нам не нужна, но поговорить и предложить поехать вместе я считаю необходимым.

— А что с ключом?

— Максим Шапашников, судя по новостям, пропал в Альпах, при восхождении на Монблан… Но не все так однозначно… Я наняла детектива. Он нашел странного персонажа во французском городе Шамони, который должен быть Максимом, но чел открещивается от такого имени и показывает документы на другое имя. Детектив считает документы купленными. Мы думаем, Максим сменил имя. Остается узнать, прячется ли он от нас, отдав ключ людям, на которых работает Генрих, или, наоборот, прячется от людей Генриха. Павел будет нас ждать во Франции.