…Дочка лежала свернувшись калачиком на диване. Лицом к стене. Услышав, как вошла мать, она медленно повернула голову.
И вдруг, увидев ее, Ольга отчетливо представила, что не решись она тогда рожать одна, будь она тогда умнее, расчетливее, и этого человека, ее дочки, никогда бы не было на свете: не было бы этих строгих серых глаз, не было бы морщинки между бровей, губ, таких мягких, но с упрямыми складками по краям, не было волос, в которые так сладостно зарыться и почувствовать запах трав… Не было бы ничего…
— Знаешь, я хотела сказать… — дрожащим голосом проговорила Ольга, чувствуя, что получается совсем не то, что она приготовила. — В общем, вчера я высказала свое мнение. Будет трудно. Ужасно трудно. Но если ты решила… То есть, если ты решишь… Не говори сейчас ничего! Но знай: ты всегда можешь опереться на меня. Всегда!
Дочка посмотрела недоверчиво, а потом порывисто спрыгнула с дивана и уткнулась лицом Ольге в плечо. Они обе заплакали.
— У меня родится девочка, — упрямо проговорила дочка.
— Ну, конечно…
— Она вырастет и будет очень, очень счастливой…
— Конечно! — шморкнула носом Ольга. — Только уж лучше парень. С девчонками нашей семье что–то не везет… То есть я хотела сказать… — спохватилась она. — Ты даже не представить себе не можешь…
Дочь подняла мокрое улыбающееся лицо.
— А вот уж это — мальчик или девочка — вас, Ольга Ивановна, не касается! Нечего тут командовать… Не у себя в мастерской! Я, может быть, как раз девочку хочу…
В это время дверь комнаты отворилась и вошел он — виновник их слез.
— У вас не заперто, — укоризненно пояснил он. И радостно сообщил: — А знаете, Маслов женился в девятнадцать лет!
— Кто такой Маслов? — отчего–то растерялась Ольга.
— Маслов — крупнейший экономист двадцатого века, — хмуро пояснила ей дочь. — Это его кумир.
— Да, — подтвердил будущий папа. — Маслов считал, что неженатая жизнь отнимает у ученого слишком много времени. А финансовый гений нашего века Джон Фарази женился в двадцать лет. И в двадцать пять у него уже было трое детей.
— Ну и что? — мрачно спросила дочь.
— Как что! Как что! Ты забыла, в прошлый раз я жаловался, что наши отношения отнимают слишком много времени у моих занятий. Даже когда тебя нет, я не могу думать ни о чем, кроме тебя. Тогда я как раз читал книгу об академике Тышлере, который всю жизнь прожил один, чтобы не отвлекаться от науки. Оказывается, можно по–другому! Понимаешь! В общем, я придумал: нам нужно пожениться! Тогда я целыми днями буду с тобой и в то же время смогу заниматься по шестнадцать часов в сутки!
Ольга почувствовала, что ее ноги становятся ватными. Она слепо пошарила рукой у себя за спиной и опустилась на ближайший стул.
«Господи!.. — подумала она. — Что же это такое? Детский сад. Ей–богу… Чистый детский сад…»