Роман с убийцей

– Какой операции? – Олеся заморгала глазками, делая вид, что не понимает сути вопроса. Но Туманов догадался, что на самом деле, это всего лишь притворство, и не более. Но из-за уважения к женскому полу разъяснил:

– Кому вы говорили о том, что будете ездить по вокзалам, чтобы привлечь на себя внимание преступника? И еще не менее важное. Помните, я вам сказал такую фразу, что преступник отсиживается в норе, поджав хвост…

Олеся кивнула.

– Да. Помню. Только я об этом никому не говорила… Хотя постойте. – Девушка замолчала, стыдливо отводя глаза в сторону, потом сказала: – Я говорила Александру…

– Рыжему боксеру Александру Карасеву? – уточнил Ваняшин.

Олеся опять кивнула.

– Да.

– А зачем вы ему дали номер телефона Федора Николаевича? – спросил Ваняшин.

Олеся посмотрела на Туманова, потом на Ваняшина.

– О чем вы? Никакого номера я ему не давала. Спросите у него, – предложила Олеся, испытывая на Ваняшина обиду за то, что тот позволил себе усмехнуться. – Чему вы усмехаетесь?

– Видите ли, спросить Карасева мы уже ни о чем не сможем, – за Ваняшина ответил подполковник Туманов.

Олеся с недоумением посмотрела на Туманова. Немного странно от него слышать такое.

– Почему? – тихо спросила она, пока еще не подозревая, что имел в виду подполковник говоря так.

– Потому, что Карасев мертв, – сказал Туманов, чем просто шокировал Олесю. Вот так новость. Рыжий Саша – мертв.

– Как?.. – только и сумела выговорить она. Вот ведь только видела его возле своего дома. Стояли, разговаривали.

– Его нашли убитым в своей машине, – сказал Ваняшин.

Олеся почувствовала в ногах слабость. В голове не укладывалось все, что говорили оперативники. Она села на стул, схватила отставленную Тумановым чашку с чаем и выпила ее.

– За что его убили? – тихо спросила она.

Туманов пожал плечами.

– Это мы как раз и выясняем.

– Подождите. Но при чем здесь я? Поверьте, к его смерти я не имею никакого отношения.

– А разве мы сказали, что подозреваем вас? – прицепился Ваняшин к сказанному девушкой. Олеся посмотрела на него внимательным взглядом.

– По-моему, вы меня все-таки в чем-то подозреваете. Иначе с чего бы вы стали задавать мне вопросы, кому я говорила про операцию и все такое… – Олеся не договорила, в сердцах махнула рукой, помолчала, но держать в себе переполнявшую ее обиду не могла. – Клянусь, номер вашего телефона я ему не давала, – сказала она обращаясь к Федору Туманову. – Пару дней назад мы встретились с ним. Он зачем-то приезжал. Я так до сих пор толком и не поняла цель его приезда. Он сказал, что проезжал мимо, увидел меня и остановился. Возможно, так все и было на самом деле. Но я спешила. Мы немного поговорили. Я пошла домой, а он уехал. Вот, собственно, и все. Больше я Карасева не видела.

– Олеся, Карасева убили метрах в семидесяти от вашего дома, – сказал Туманов. Олеся резко дернулась и потянулась к пачке за сигаретой.

– Что вы этим хотите сказать? – возмущенно воскликнула она. Ей не нравилось, что обо всем этом Туманов говорит так, словно подозревает ее в чем-то. Хотя Олеся виноватой себя в смерти рыжего Саши не считала.

– Я хочу сказать, что убийца ходит где-то рядом, – добавил подполковник к уже ранее сказанному. – И мой долг предостеречь вас об опасности.

В управление Туманов с Ваняшиным возвращались без настроения. Не получилось нормального разговора с Олесей Корнейчук. И потому Федор Туманов выглядел мрачным. Молчал и Ваняшин, не зная, о чем заговорить с подполковником. Вот если бы сейчас с ними был Грек, он бы нашел тему для разговора. И вспомнив про усатого майора, Леха Ваняшин сказал:

– Николаич, что-то Грек давно не звонит.

Сан Саныч Грек проклинал на чем свет стоит старуху Червоточенко. Чересчур резвой оказалась бабулька. Топая за ней, Сан Саныч чувствовал, что ступни его ног уже начинают гореть. Шутка ли, столько отмахать и все пешочком. Машину Туманов зажилил. Теперь они с Ваняшиным рассекают на колесах, а он топает ножками. И потому Грек очень даже обрадовался когда старуха, за которой ему было поручено следить, пришла на Ярославский вокзал.

Грек шел следом стараясь не потерять старуху из виду. Достанется тогда ему от Туманова, если такое произойдет. Но старуха, кажется, и сама устала и теперь она уже не оглядывалась так, как тогда, когда вышла из дверей ломбарда. Там она вела себя очень уж осторожно.

Хотя, войдя в тамбур электрички, она все-таки обернулась, но Грека не заметила, потому что Сан Саныч успел заскочить в другой тамбур. В вагон он не пошел. Остался в тамбуре, на всякий случай придерживая ногой дверь. Кто знает, чего взбредет в голову бабульке. Вдруг решит перед самым отходом электрички выскочить из вагона.