Роман о Тристане и Изольде

Как раз в это время показался вдали и Деноален: тихо по тропинке спускался он на маленьком вороном иноходце, в сопровождении двух огромных борзых. Спрятавшись за яблоней, Тристан следил за ним. Он видел, как тот науськивал собак на кабана в перелеске. Но раньше, чем борзые успеют выгнать его из берлоги, их хозяин получит такую рану, какой ни один лекарь не сумеет вылечить. Когда Деноален поравнялся с ним, Тристан сбросил свой плащ, прыгнул вперед и очутился перед своим врагом. Предатель хотел бежать. Но тщетно! Он не успел даже крикнуть: «Ты ранил меня!» Он свалился с коня. Тристан отрубил ему голову, обрезал волосы, обрамлявшие его лицо, и спрятал их за пазухой: он хотел показать их Изольде, чтобы обрадовать сердце своей милой. «Увы, — думал он, — куда делся Гондоин? Он спасся. Жаль, что мне не удалось с ним расплатиться!»

Он обтер свой меч, вложил его в ножны, навалил на труп ствол дерева и, оставив окровавленное тело, направился, накинув капюшон, к своей милой.

В замок Тинтажель Гондоин явился раньше его: он уже взобрался на высокое окно, воткнул терновый прут в занавеску, раздвинул два полотнища и мог оглядеть прекрасно устланную тростниками комнату. Сперва он не увидел никого, кроме Периниса, потом пришла Бранжьена, еще держа в руках гребень, которым она расчесывала золотые волосы королевы.

Но вот вошла Изольда и за нею Тристан. В одной руке у него лук из заболони и стрелы, в другой — две длинные пряди волос.

Он сбросил с себя плащ, и открылся его прекрасный стан. Белокурая Изольда поклонилась, приветствуя его; но в ту минуту, когда она снова выпрямилась и подняла к нему голову, она заметила на пологе тень головы Гондоина. Тристан сказал ей:

— Видишь ли эти прекрасные кудри? Они — с головы Деноалена. Я ему отомстил за тебя. Никогда более не придется ему покупать и продавать ни щит, ни копье.

— Это хорошо, господин мой; но натяни-ка лук, прошу тебя; хочется мне узнать, хорошо ли он натягивается.

Тристан натянул лук, удивленный, еще не совсем понимая. Взяв одну из двух стрел, Изольда вправила ее в тетиву, посмотрела, крепка ли она, и быстро сказала шепотом:

— Я вижу нечто, что мне не нравится. Целься получше, Тристан.

Он приготовился, поднял голову и увидел на вершине полога тень головы Гондоина. «Господь да направит эту стрелу!» — мысленно произнес он.

Обернулся он к стене и выстрелил. Длинная стрела просвистела в воздухе, — кобчик и ласточки не летят быстрее, — вонзилась в глаз предателя, пробила мозг, как сердцевину яблока, и застряла, дрожа, в черепе.

Тогда Изольда сказала Тристану:

— Теперь беги, милый! Ты видишь, предатели знают о твоем убежище. Андрет еще жив, он все расскажет королю; тебе уже небезопасно в хижине лесника. Беги, милый! Верный Перинис скроет это тело в лесу так надежно, что король никаких вестей о нем никогда не получит. Ты же беги из этой страны ради твоего спасения, ради моего!

— Как мне жить? — говорит Тристан.

— Да, милый Тристан, жизни наши связаны и вплетены одна в другую. А мне как жить? Тело мое здесь, а сердце мое у тебя.

— Изольда, милая, я уезжаю, не знаю куда. Но если когда-либо ты увидишь перстень из зеленой яшмы, исполнишь ли ты то, о чем через него я у тебя попрошу?

— Да, ты это знаешь: если я увижу перстень из зеленой яшмы, ни башня, ни крепкий замок, ни королевский запрет не помешают мне исполнить волю моего милого, будет ли то безумно или мудро.

— Да воздаст тебе Господь, рожденный в Вифлееме, дорогая!

— Да сохранит тебя Господь, дорогой!

Глава XIV Волшебная погремушка

Тристан удалился в Уэльс, в страну благородного герцога Жилена. Герцог был молод, могуществен, добр; он принял Тристана как желанного гостя. Чтобы почтить его и развеселить его, он не жалел никакого труда; но ни подвиги, ни празднества не могли утолить тоску Тристана.