Роковые пельмени (СИ)

Роковые пельмени

Рассказ был размещен на «Турнире авантюристов-2016», но из-за того, что большинство читателей носят «розовые очки» (а некоторые и голубые) не прошел в полуфинал.

Лара ([email protected]) 2016/10/08

   Ваш рассказ Влад я считаю самым реалистичным, не приукрашивающим действительность.

   Иногда полезно посмотреть на себя со стороны. У меня, например, соседка тетя Мара вечно плевала на лестничной площадке. Сколько не просили, без толку. Я сняла ее на телефон и показала ей. Больше эта тетя не плюет. Посмотрела на себя со стороны.

   Так и ваши рассказы, тот же скальпель хирурга вскрывают язвы действительности. А то пишут авторы красивые сказочки далекие от действительности.

Когда я был совсем маленьким, будучи тогда единственным ребенком в семье, произошел занимательный и поучительный случай. Всколыхнем, с помощью моего нехитрого рассказа, как метлой в руках дворника-таджика, пыль памяти, густо покрывающую мои детские воспоминания. Жили мы в то славное время в деревне Пеклихлебы, где отец мой подвизался на ниве помощника колхозного агронома, а мать при мне состояла. Она как раз заболела сильно. Воспалился поврежденный рыбьей костью безымянный палец на левой руке. Заражение дошло до того, что начала гнить косточка крайней фаланги. Естественно, что в полном соответствии с законами физиологии неприятный процесс сопровождался повышенной температурой, и она не могла кормить меня грудью. Поэтому кормила меня бабушка Дуня, мать моего беспутного папаши. Она изготавливала из коровьего молока и различных подручных средств заменитель материнского молока, коим щедро меня и потчевала. Через месяц косточка прорвала кожный покров на пальце матери и та, наконец, попала в больницу. Торчащий вбок конец этой злосчастной косточки так и остался у нее на всю жизнь. Бабушка Дуня была вынуждена по какой-то причине покинуть наш кров и вернуться в свою деревню, поэтому я остался на полном попечении отца.

Отец был человеком крайне ленивым, но при этом весьма напыщенным и заумным. Как говаривали про него у нас на селе: «За мудрость Бог лба прибавил», имея в виду стремительную инфляцию его волосяного покрова. Говоря проще, плешь, появившаяся у него сразу после возвращения из рядов славной Советской армии, прогрессировала прямо на глазах, грозя стать полноправной апоплексой сиречь лысиной. При этом любил поумствовать, поговорить о «ведущей роли партии», цитировал по памяти труды В.И. Ленина, которые конспектировал в армии, и щеголял при случае и без оного парой-тройкой латинских слов, односельчанам не знакомым, типа «эскулап» или «пендераклия». Недалекие и малограмотные люди принимали его прямо таки за «светоч мысли». Опять же, агрономов и землемеров на селе завсегда уважали и почитали. Да и к лысым, на фоне тогдашнего пантеона руководства страны и коммунистической партии, было полутрепетное отношение.

Папенька мой, признаться, ленив был как мерин, а так как в тот момент активно увлекся чесночными клизмами, то ему некогда было даже переодевать на мне испачканные колготки. К клизмам он перешел после безуспешных попыток уничтожить потенциально угрожающих его жизнедеятельности глистов с помощью молока и селедки. Глистов же боязливый телепень стал травить после того, как кто-то из родственников рассказал ему о нашей двоюродной или троюродной тете, принявшей смерть посредством оных паразитов. История там крайне странная произошла. Она никогда ни чем не болела, но вдруг на шестидесятом году жизни решила провести профилактику от глистов вышеупомянутым методом поглощения селедки с молоком. Открывая плотно закрытую банку молока, тетя умудрилась как-то ее раздавить и порезать себе сонную артерию осколком. Так и погибла, обильно залитая алой артериальной кровью. Редкий для нашей семьи случай, обычно мы всегда доживали до дня рождения. Например, девяностолетняя бабушка Олимпиада, получила подарки и только тогда спокойно преставилась, царствие ей небесное и вечная память. А папа мой, будучи здоровым как сорок тысяч баранов, был весьма и весьма мнителен во всем, что касалось его драгоценнейшего здоровья. Хотя, учитывая его пищевые пристрастия и гастрономические привычки, очень сомневаюсь, что в его бездонной утробе могли бы выжить глисты или какие иные паразиты.