Роковые камни Аркаима

За это время в племени умерла еще одна роженица, а все бабы, находящиеся на сносях, были уверены, что их ожидает та же участь. С Любавой больше никто не разговаривал, от нее шарахались, как от чумной, все племя знало, что она на сносях, и бабы поговаривали, что родит она злого демона. С Богданом у нее тоже отношения никак не улучшились, мужчина все чаще заливал горе бормотухой, а она прибирала у него в землянке и готовила еду. Они почти даже не разговаривали, да Любава и сама больше не стремилась к сближению, ее голова была занята совсем другими мыслями: она готовилась к побегу.

Любава решила уйти, как только сойдет снег и появится первая трава. Поэтому уже сейчас она начала делать запасы вяленой козлятины и продумывала детали побега. Она прекрасно понимала, что до ближайшего племени пешком по степи ей не дойти, поэтому она решила увести лошадь из конюшни Богдана. Кроме того, чтобы ее принял чужой народ, хорошо быть ему чем-то полезной, поэтому Любава решила представиться там знахаркой и поэтому сберегла все амулеты и заклинания Цыбы, кроме главного талисмана, знахарка его всегда носила на груди и никогда не снимала.

А так как до побега еще надо было немного подождать, Любава старалась жить отшельницей, ни с кем не общалась, никому на глаза не попадалась. Приходила на рассвете в землянку к Богдану, убирала, готовила ему и себе еду и уходила.

Вот и сегодня, как только стало светать, она пошла к своему «мужу». Нерастаявший снег покрылся ледовой корочкой и в лучах восходящего солнца сверкал как рассыпанные драгоценные камни, Любава сощурилась, такой блеск ее слепил. Она уже почти дошла до землянки, когда заметила на снегу свежие следы, уходящие в лес. Она забеспокоилась, куда это Богдан мог собраться так рано? Обычно в это время он еще спал, а потом после пробуждения еще долго мучился от похмелья. Любава забежала в хижину и застыла: внутри все было залито кровью, стены, земляной пол, топчан. Богдан лежал с закрытыми глазами, но из груди у него торчал огромный топор, тот самый, который он хранил на конюшне.

Любава пошатнулась, вышла из землянки, и ее вырвало. Она держалась рукой за забор, стараясь сохранить равновесие, а потом, когда земля перестала кружиться у нее перед глазами, пошла искать Егора Змееборца.

– Там… Богдана… убили… – Змееборец еще был дома, его жена отшатнулась от Любавы как от прокаженной и в ужасе закрыла собой детей. Любава успела заметить, что женщина беременна.

– Кто? – Егор накинул на себя тулуп и вышел из землянки, следом тащилась Любава. – Кто его убил?

– Я не знаю, – она пожала плечами, девушка старалась говорить спокойно, но ее голос предательски дрожал. – Я вышла утром за чистым снегом, хотела приготовить еду, а когда вернулась, все в крови.

– Сейчас соберу мужиков, и мы придем, иди и жди нас, – распорядился Егор, – не уходи никуда!

Любава поплелась обратно, и совсем скоро они пришли, Змееборец, Харитон и Микола, очередной вдовец.

Пока Егор Змееборец и Харитон исследовали землянку, Микола вынес тело Богдана и положил в конюшню.

– Кто его так? – спросил он у Любавы, которая старалась держаться подальше.

– Я не знаю, – в ответ она развела руками.

– Кто-то пришел из леса, вот следы идут! – Егор Змееборец указал на те самые отпечатки ног, которые Любава видела утром.

– И что удивительно, – Харитон выглядел испуганным, – следы это не человеческие.

– А чьи? – в голос спросили Любава и Микола.

– Я тоже думаю, что здесь побывал не человек, – Егор Змееборец держал в руках окровавленный топор, который он вынул из груди бездыханного тела кузнеца. – Богдана насквозь прорубили, даже топчан, это не под силу женщине, это невозможно сделать даже мужчине. Ну, если представить, что тот, кто зарубил кузнеца, был очень сильным человеком, то как объяснить, что его следы не похожи на обычные?

– Это как? – спросила Любава, хотя уже и сама знала ответ. Она поняла, что не обратила внимания на то, что отпечатков было три, а не два. Словно чудовище, которое убило Богдана, имело три ноги.

– Бог Ярило на трех ногах, – побледнел Егор Змееносец, – а ты носишь под сердцем ребенка Богдана. Я думаю, он приходил за тобой, но раз ты на сносях, то тебя трогать нельзя, и поэтому он зарубил твоего мужа.

– И защитить нас некому, – пробормотал Микола, – как пропала Цыба, все стало только хуже, и всему ты виной. – Он посмотрел на Любаву ненавидящим взглядом. – Умерли моя жена, мой ребенок, и все потому, что ты нарушила условия договора, потому что тогда сбежала с горы Жертвоприношения! И теперь все становится только хуже день ото дня!

– Согласен с Миколой! – У Харитона дрожали руки. – Если уже сам бог Ярило пришел за твоим мужем, значит, скоро и нам все конец. Быть может, он теперь будет появляться каждый день и убивать по одному человеку, пока ты не родишь? Кто знает?

– Я думаю, – Егор Змееборец смотрел прямо на Любаву, и от этого взгляда ей стало нехорошо, – я думаю, ты должна уйти из племени и как можно быстрее. Раз принести тебя в жертву богу мы не можем, а ты приносишь нам одни страдания, то ты должна уйти.